Я взял рецепт и пошел домой, чтобы приготовить ужин.
• • •
В шесть вечера я нарезал лук и обжаривал на кухне куриные грудки, ожидая, когда придет Эйлин. Это был странный, эмоциональный день, если не сказать больше. Сначала я был шокирован, а потом глубоко ранен и зол. Но когда строил свои планы, мой гнев превратился в своего рода маниакальное ликование. Женщина, которую я любил, изменила мне; она обманула меня; она превратила меня в дурака, рогоносца. И я собирался вернуть боль с процентами! Я был более чем готов быть таким же нечестным, таким же лукавым, как и она.
Когда Эйлин вошла в дом и положила сумочку, я тепло улыбнулся, очень внимательно наблюдая за ней. Она попыталась улыбнуться в ответ, но ее лицо и манера поведения были наполнены осторожностью, даже растерянностью. Это было невероятно очевидно: знаю я или нет? Была ли она полностью мертва или как-то увернулась от пули?
Я не собирался ничего выдавать!
— Привет милая, как прошел день? — Я подошел, абсолютно как обычно, обнял и поцеловал, ни больше, ни меньше. От нее пахло свежестью и чистотой — очевидно, она принимала душ в мотеле, и ее шампунь был тем, который я никогда не ощущал от нее раньше. Кое-что для меня, чтобы иметь в виду!
Затем я как бы невзначай вернулся к приготовлению обеда — все время поглядывая на нее краем глаза. Она была бледна и осторожна, но сделала очевидную попытку взять себя в руки.
— О, хорошо, только долго. Ты помнишь тот дом на Северном Вагнере? Ну, теперь там жена не настолько уверена, что готова его продать! Я провела с ней более часа по телефону!
Я позволил ей некоторое время продолжить рассказ, наблюдая, как она расслабляется, а сам закончил готовить и принес еду на стол. Когда мы начали есть, я сказал:
— То есть, сегодня ничего особенного? Ты не выезжала ни в какое новое или необычное место?
Ее глаза метнулись к моему лицу, а вилка остановилась на полпути ко рту. Это была секунда, а потом она пришла в себя.
— Нет, просто обычная поездка. Как насчет тебя?
— Ничего, — соврал я, — ни одного запроса на ремонт, который бы я не делал раньше. Не то чтобы я жалуюсь, заметь, но время от времени проблема, с которой никогда раньше не сталкивался, может быть забавной.
Она вздохнула и направила разговор на гораздо более безопасный предмет: детей. Они были второкурсниками, оба в Мидлбери-колледже в Вермонте — они удивили нас желанием учиться в одной школе — и оба были в числе лидеров в своих хоккейных командах. В свободное время они, казалось, тоже немного занимались! Это был счастливый вопрос, и я почувствовал тепло по отношению к Эйлин и нашей общей гордости за наших замечательных детей. Пока не вспомнил, чем она занималась в тот день, и мне не пришлось подпрыгнуть и выйти из комнаты.
Мне весь вечер удавалось улыбаться, все было нормально, и