Приближение к цели

этот «инструмент», начала двигать ими вдоль твердеющего ствола.

«А у Большакова эта штука и больше, и толще», — вспомнила недавний рассказ Калининой Бестужева, уверовав себя, что констатирует этот факт без всякой задней мысли...

Муж не обладал исключительными размерами детородного органа, но когда возбуждался, головка члена значительно увеличивалась и выглядывала из приятного «плена» алой клубничкой.

Игра заключалась в том, что Нина Георгиевна должна была успеть ухватить эту «клубничку» губами и засосать, как можно глубже, в рот.

Поляков называл, такой минет — «Помоги балерону!»

Откуда он взял, что перед выступлениями, балерины отсасывают своим партнёрам по танцу излишки спермы, чтобы те не осрамились на сцене, Бестужева понятия не имела. Где-то в начале их супружеской жизни, она впервые узнала от мужа эту закулисную подробность, Посмеялась над ней, но, тем ни менее, условия игры приняла. И с тех пор изображала «как, кому-то, «помогает».

— Ты ведь так это делала? — спрашивал Поляков, двигая тазом навстречу красивой голове супруги.

— Угу... — подтверждала та, с членом во рту.

— И всегда глотала?..

— Угу...

— А передок берегла для мужа?

— Угу...

— Никому его не подставишь?

— У-у...

Подполковник блаженствовал.

— А ну, ускорься!..

Нина Георгиевна, отпустила груди и, перехватив член пальчиками, быстро-быстро задвигала ими от своих губ к мошонке и обратно. При этом глядела на мужа невинным, как у месячного щенка, взглядом.

Поляков всегда обожал этот момент!

Его взор затуманился, дыхание усилилось. В прелестный ротик Нины Георгиевны выплеснулась пульсирующая струйка тёплой спермы.

Верная жена проглатывала «подарок», облизала залупу и заправила опавший член в брюки. По-деловому, пуговка за пуговкой, застегнула гульфик.

Поляков взглянул на часы: — Пора!

Поднял жену с колен, поцеловал в обе щёки и пошёл надевать китель. Он отбывал на службу в добром здравии и в замечательном расположении духа...

...

Через три дня Бестужева пришла в гарнизонную библиотеку. Дождалась в подсобке, когда Калинина выдаст книги посетителям (их было с десяток), и спросила у Елены, написала ли та, о чём её просили?

Калинина ответила, что не успела, потому, что с открытием в библиотеке всегда кто-то присутствует, а дома такие вещи она писать не решается.

— Ладно, за месяц накатаешь, — отложила сроки подполковниша. — У меня к тебе другой вопрос. Ты со своим Большаковым завязала или как?

— Я сделала только то, что желала. Теперь он мне не нужен! — поджала пухлые губки Калинина.

— Ну, и как? Результат есть? — Нина Георгиевна посмотрела на плоский живот библиотекарши.

— Не знаю, — пожала плечами Калинина.

— Задержка появилась?

— Пока только на несколько дней.

— А грудь? Боль в молочных железах ощущаешь?

— Да! — призналась Елена Павловна. — Набухла, стала очень чувствительной. Порой настолько, что невозможно лежать на животе. Раньше такого не было.

— Поздравляю! Ты — залетела! — Бестужева легонько похлопала Елену Павловну по животу. — У тебя тут уже кто-то есть! Приготовься к новым сюрпризам. А для начала, покажись врачу.

— Не буду спешить, — сказала Елена Павловна. — Дождусь срока, когда нельзя делать аборт.

— А как мужу объяснишь? По твоим словам, вы же без презерватива сексом не занимались.

— Был один случай,