Мечта

Со мной такого раньше никогда не было. И я не знаю, как мне теперь быть. Про любовь в уставе ничего не написано... Генерал узнает — сразу выгонит.

— Папа? Он меня любит, и сделает так, как я скажу. Ты у меня не первый, он это знает, и простил меня. Простит и во второй раз. Тем более что мы поженимся.

«Этого только не хватало», — подумал Алик.

— Всё равно, я его подвёл. — Знала бы ты — как! — Не понимаю, как это произошло... И Анну Ивановну подвёл. — Вот её действительно подвёл, так подвёл, у неё сейчас заканчивается цикл, и не сегодня, так завтра, она пригласит меня к себе. — Они были для меня, как родители, а я...

— Они и будут для тебя родителями, когда мы поженимся. Ты ничего плохого не сделал, напротив, доставил мне удовольствие. — Если бы только тебе! — Всё сделала я сама. Ты ни в чём не виноват, я скажу им это, они поверят. — Ещё бы не поверили, ведь и они всё делали сами!

— Дай мне прийти в себя. Я не хочу больше краснеть на людях. Ты уедешь, а мне здесь оставаться дослуживать. Не говори им сейчас ничего. А то отец выгонит меня. Ты приедешь, а я уже буду в части, а, может, и в другом округе.

Алик пришёл в себя, наметил план действий, и начал его осуществлять:

— Когда у тебя сессия?

— Завтра я уеду, но через две недели вернусь, и всё им расскажу.

— Пожалуй, так будет лучше, — обрадовался Алик тому, что у него в запасе будет две недели, за это время он что-нибудь придумает. — Только ты им без моего согласия ничего не говори, — предупредил он Веронику.

Но Вероника не приехала ни через две недели, ни через два месяца. Может, это произошло случайно, а, может, генерал что-то заподозрил, но её включили в группу отъезжающих в Германию студентов, и их встреча была перенесена на лето.

2.

С отъездом Вероники Алик продолжал чётко выполнять свои обязанности. Анна Ивановна ничего не заподозрила, и относилась к нему по-прежнему с нежностью и лаской, по-матерински, за исключением тех мгновений, когда бесстрастно подставляла под его мужское достоинство свои женские принадлежности. Уже на второй день после отъезда Вероники, Алик хладнокровно исполнил свои обязанности самца, и даже при этом философствовал про себя о том, что Анну Ивановну он ни за что не стал бы обнимать да целовать, но ему с ней было приятно, а Веронику он чуть не зацеловал до смерти, а вот было ли ему с ней приятно, вспомнить не мог. Что касается генерала, то отношения с ним Алик считал чисто уставными, его желания выполнял с особенным усердием, делал всё возможное, чтобы облегчить его страдания, и только благодаря изобретательности генерала, и трудолюбию Алика, ему всегда удавалось доводить его до оргазма. Но два вопроса мучили Алика: случайно ...ли то, что он спит со всей генеральской семьёй, и, если между ними