Воротынские и К... (быль)

несут. Ты не против?

— Что ты! Грибы дело полезное. Нажарим и в бутыльке замаринуем... — оживилась она.

— А ты не составишь мне компанию? — небрежно спросил я.

— Я бы с радостью. В детстве мы их часто собирали. Но я буду занята. Тут мой начальничек работенку подбросил, обещал к обеду подъехать за бумажкой. Так что в следующий раз...

— Хорошо, любимая. Думаю, что к обеду я управлюсь. Так что жди примерно к часу дня...

— Хорошо, милый, — весело ответила она, и мне показалось, что она рада моей отлучке.

К семи часам я уже был у колодца. Там никого не было. Я сел на пень и закурил. Вдруг раздвинулись кусты, из которых вышла Шурочка. Она была в белой майке с чехлом от фуражки, шароварах, как у турок в бою под Синопом и тапочках на босу ногу. Я был в аналогичном костюме. Подошел, протянул ладонь, но Шурочка посмотрела в мои глаза так пристально, что стало понятно без слов, чего она хочет.

— Давай посидим вон за тем пеньком, — указала она пальцем в какой-то пенек на краю полянки. Мы пришли туда и тут я заметил, что кто-то еще до нас сотворил здесь из листьев и тонких веток ложе любви.

— Твоя работа? — посмотрел я в глаза Шуры, в которых стояли слезы...

— Я так хочу тебя, что нет сил стоять. Возьми меня на руки и отнеси на эту лесную постель...

— А нас не увидят?

— Нет. Здесь грибов нет. Все ринутся вон на ту сопку. Потом пойдем и мы, — ответила она, снимая с себя шаровары, майку и трусики. Перед мной оказалась весьма соблазнительная женщина, готовая лечь на лесную постель.

— Ну! Чего ждешь? — нахмурилась она.

Я быстро разделся и улегся на нее. Она тут же ухватилась за моего «Молодца» и потянула его в рот. Сосала она так, что может позавидовать самая искушенная женщина в сексе. Я лежал на ней в позе 69 и лизал ее сокровенное место, раздвигая в стороны рыжие волоски на лобке и ниже. Затем я начал ее сосать. Приятная истома начала окутывать меня и я понял, что эта женщина очень хорошо обучена сексу с мужчиной. Она стонала, не выпуская моего малыша в восемнадцать сантиметров из своего жадного рта. Я сразу понял, что у нее половое голодание и сейчас она могла бы быть под каждым мужчиной с хорошим пенисом. Не зря же она намекала моей благоверной, что у нее давно не лады с мужем, который хочет иметь сына, но не может Я убыстрял движения тазом, а она стонала не только от любовного угара, а еще и от того, что некоторые веточки больно кололи ее в ее румяные ягодицы.

— Эд! Дуй, что есть мочи.! Если я рожу от тебя сына, то ты сам выдашь мне его имя, — она ухватилась за мои худощавые ягодицы и так прижимала их при каждом моем ударе, что минут через