На вершине блаженства

но для поварихи Клары осталась загадка: почему, то директор турбазы, то заместитель в разное время дня и ночи выбегают к бедной ёлочке с топором. На самом же деле, всё было предельно просто: одна зарубка — «победа на сексуальном фронте», две зарубки — общая победа, схема проста: два + одна. Мы склонялись больше ко второму варианту: во-первых — в групповухе можно «сачкануть», а во вторых — веселее.

Летний сезон был уже в разгаре, на стволе отчётливо просматривались следы дровосека, безжалостно надрубившего дерево. Но однажды произошло то, что спасло ёлку от полного истребления.

После обеда, рассматривая в бинокль противоположный берег, на котором находилась база отдыха моего любимого института, мой взгляд наткнулся на прекрасную женщину в купальнике бикини. Хорошая оптика не обманывала: в призме двадцатипятикратного увеличения я рассматривал своего проректора по воспитательной работе — Татьяну Ильиничну. Рядом с ней загорала блондинистая девушка, по всей вероятности, участвующая в показе мод города Таллинна или Тарту.

Только мёртвый мог бы спокойно наблюдать в бинокль. Я среагировал по-своему:

— Чемоданов в лодку! Вижу цель, идём на абордаж!

Ах, Виолета, Виолета!

«Модель» действительно родилась в Прибалтике, имела за плечами пединститут и носила импортное имя Виолета. Ещё она держалась непринуждённо и говорила с небольшим акцентом, что придавало ей дополнительный шарм. Виолета до этого уже побывала замужем. Имела от неудачного брака сына, которого часто привозила к бабушке. Бывшая свекровь оказалась моим бывшим проректором по воспитательной работе — Татьяной Ильиничной. Мы с Чемодановым сразу определили, что отношения бывших родственников не испорчены.

— Татьяна Ильинична! Не может быть! Кто это рядом с вами? Даже лунное затмение меньше заслоняет собой солнце! Женщин такой дивной красоты мы в наших краях не встречали!

Чемоданов, который до этого разглядывал мозоли от вёсел на ухоженной ладошке, молчал. Потом зачерпнул в пригоршню за бортом водички, сделал глоток и влажной рукой поправил слипшиеся волосы на залысинах. Дальше я услышал такую речь, после которой сам, смахнув слезу умиления, поверил: какие мы хорошие и положительные, а времяпрепровождение в нашей компании никак не повредит вечернему досугу.

Татьяна Ильинична от нашего предложения посетить «Балакирев» отказалась, мотивируя, что кто-то должен остаться с внуком. Но по глазам было видно: это решение далось ей с трудом. Давая последние наставления перед отплытием лодки, она сказала:

— Виолета, постарайся вернуться к утру и несильно пьяная.

— Не переживайте, привезём через полчаса совершено трезвую! — сострил Чемоданов, работая вёслами.

Как только мы поднялись на палубу корабля, к нам подбежал юноша — рабочий ресторана, выполняющий какие-то личные поручения Чемоданова.

— Николай Николаевич! Вас какая то юная особа спрашивала. Дочкой назвалась!

— Красивая? Длинноногая? Люблю красивых! Где дочка? Ну вы, как-нибудь без меня, — сказал Коля и с мальчиком убежал в каюту, где ждала «дочка».

Оставшись один на один с Виолетой, я не расстроился, хотя по большому счёту было без разницы с Колей или в одиночку, но сейчас хотелось побыть наедине с прекрасной блондинкой. Девушка с лёгким прибалтийским акцентом поинтересовалась:

— С чего начнём нашу экскурсию