На вершине блаженства

по пароходу.

— Конечно, с каюты капитана, но в начале приглашаю вас в наш гостеприимный кафе-бар.

Спускаясь по винтовому трапу, я крепко сжал чуть влажную ручку своей новой знакомой. Признаюсь: даже у меня сердце стало учащённо биться. Бар нас встретил мягким полумраком, приятной музыкой и услужливым барменом.

— Что будете?

— Пожалуйста, всё самое лучшее, с учетом моей комплекции и зверским аппетитом, — пошутила Виолета.

Остроумие и задор гостьи с противоположного берега подчёркивали серьёзное намерение: весело провести ночное приключение в моём обществе. Бармен разнообразием закусок нас баловать не стал, поставил на стол консервы «шпроты в масле», колбаску «салями» и банку компота из брусники. С напитками дело обстояло намного лучше, ассортимент алкогольных и прохладительных напитков в баре был настолько велик, что его нет смысла перечислять.

— Почему такая диспропорция алкоголя с «десертом»? — высказала, будто в шутку, своё возмущение Виолета.

Бармен, что-то бубня под нос, удалился, да и что он мог сказать? Ведь поставкой продуктов занимался я.

— Разберёмся, виновных накажем, завтра будет лучше, чем вчера, — и, взяв новую бутылку шампанского с хрустальными фужерами, я подмигнул бармену, почему-то принявшего мои слова за чистую монету. — Ну что, пошли, самое время свежим воздухом подышать, предлагаю капитанский мостик. Как у тебя с воображением? Вот и здорово, встанешь у штурвала и будешь прокладывать путь судна в ночной мгле. Мне же придётся наливать шампанское, в перерывах предлагаю целоваться.

— Согласна! — сказала Виолета, кокетливо подмигнув.

Расставив фужеры пирамидкой, я дёрнул за усики пробку, раздался хлопок, и напиток, как-то нелепо пенясь, заполнил хрусталь.

— За что пьём? — подняла фужер обворожительная гостья.

— За ночь на капитанском мостике!

Подождав, пока дама насладится букетом шампанского, я залпом опрокинул свою порцию, по-гусарски разбил хрусталь о палубу и обнял Виолету...

Отдыхающие пошли принимать утренние ванны, а самые активные выбежали на пробежку. Только нам ни до кого не было дела, мы продолжали стоять на палубе речного судна, слившись в страстном поцелуе, который стер в нашем сознании время.

Волосы Виолеты развивались на ветру, штурвал с наброшенной на него одеждой давал свободный ход, была середина июля.

Нравственная женщина

Уже второй месяц живу с Виолетой, мыслишки стали появляться: «А не покончить ли с холостяцкой жизнью».

Друзья заметили перемены, говорят:

— Всегда рубашка глаженая и поправился, лицо заметно округлилось.

Спрашиваю:

— Как вес не нагулять на домашних харчах? Раньше только один раз в день в куриной забегаловке синих цыплят — «табака» глодал. А у Виолеты всё по-человечески, три раза в день: завтрак — бутерброд с красной икорочкой, на обед — сытный суп с компотом, и ужин при свечах, как обязаловка. Чемоданов стал обижаться, придет в гости, глаза грустные, лепечет вполголоса: — Друг у меня погибает, надо лечить! — Да я сам не знаю, что со мной происходит, наверное, привык к романтике при свечах.

Но однажды вечером к нам пришла Татьяна Ильинична. А у нас застолье, книжный шкаф купили, «накрыли стол», чтобы шкаф дольше стоял. Пригласили бывшую родственницу к столу. Сидим, я байки травлю, всем весело под