Рай наяву (эрофантастическая повесть)

представляю, что ей потом говорить. Пока работает на 100 процентов: у нее — безграничная вера в то, что она попала в вечное блаженство, и — соответственное доверие ко мне. Пока это мне на руку, а там посмотрим, что с этим делать.

Усадил ее на пластмассовый стульчик посреди ванны — мыть многострадальную пизденку ее. Что она многострадальная — видно невооруженным глазом; причем, судя по следам кровоподтеков, разъебали ее с недельку назад, не больше. Сколько же хуев побывало в ней? Нет ли там эмбриончика? Тест сделать надо бы... Черт, вернусь — убью их! Спокойно, спокойно, дружище.

... А нравится ей, а подставляется как! Скользкой нежной губкой — в складочках, и внутри, и по клитору, и в попке... ууух, как нравится! Улыбается, смеется девочка — и еще шире ножки распахивает. Полное доверие ко мне. Вначале жалась чуть-чуть, все-таки немыслимое дело — развести ноги, распахнуть срамоту, подставить чьим-то рукам; но очень быстро вспомнила, что в раю — можно, тут — все правильно, все хорошо... Складочек этих, кроме меня да поганых солдатских хуев, наверно, никто не касался... Ничего — сейчас мы очистим поруганный бутончик, вымоем всю каку... Розовое, пушистое такое... черт! Как для ангела я, кажется, слишком возбудился. Господи, какое немыслимое удовольствие — ее мыть! И какое мучение!..

Ого! Возбудил девочку до крика: хоть и осоловела от еды и всего, — а стонет, насаживается, со стула чуть не падает... так. Интересно, знает ли она, что такое оргазм?

А и в самом деле — почему бы и нет? Ну что ж. Держись, Агнес: райское так райское, наслаждение так наслаждение... Тем более, что это необходимо в гигиенических целях.

Первая же струя душа в пизду — мягкая, несильная пока — исторгла из нее вопль. Глазки посерели, округлились... не перебор ли? Ничего, организму полезно.

Подержал струю в пизде, чтобы там набухло все, налилось сладостью — и тут же поливаю девочку тугой струей сверху донизу: и спинку, и грудки, и голову. На макушке задержался — пусть почувствует, как водичка обволакивает кожу на голове, стекает медленно по лицу, щекочет струйками шею... Заслужила.

Хлопья пены стекают-сползают по мордочке; хрюкает, жмурится — а ручка к пизде ползет. Ничего, пусть подрочит пока. В ушки лью — несильно, чтоб не залить; меняю температуру — с горячего на прохладную и обратно. Походя задеваю сосочки, слегка задерживаюсь на них, и возвращаюсь к пизде. Убираю ее ручку оттуда, и — лью на клитор, уже сильной струей...

Визжит. Ловит ртом воздух. Дикий, щенячий восторг, зверское счастье и зверский кайф. Распахнулась вся навстречу струям, ловит их всем телом, хочет поймать-впитать в себя. Стыд — забыт навсегда...

Никогда такого счастья не видел и не думал, что увижу. Аааа, как хорошо! Только жаль — двух душей нет у меня: один на голову, другой в пизденку...

Впрочем, сейчас мы это поправим. Облил ее для контраста с ног до головы — и направил ей сильную струю прямо на клитор. Захрипела, закричала, как резаная, чуть со стула не падает... Так, а ну-ка — вот тебе душ, бери в ручку, делай сама,