Случай в ПТУ

хотел бы посмотреть? Честно скажи — хотел бы?

Беляков пожал плечами:

— Не знаю...

— Не ври! Мы же на чистоту говорим! Хотел бы? По-пионерски! Честно! Хотел бы?!

— Ну... хотел...

Она медленно приподняла юбку, развела пухлые ноги:


— Тогда смотри... смотри, не отворачивайся...

Беляков посмотрел исподлобья.

Она поправила сползшие на сапоги колготки и трусы, шире развела колени:

— Смотри. Наклонись поближе и смотри...

Шмыгнув носом, Беляков наклонился.

— Ну, видишь?

— Вижу...

— Что видишь?

— Ну... волосы...

— А что же сначала испугался? А?

— Не знаю... Ан Михална... может не надо...

— Как тебе не стыдно! О чём ты только что говорил? Смотри лучше!

Беляков молча смотрел.

— Тебе видно хорошо? — наклонилась она к нему. — А то я встану вот так...

Она встала перед ним.

Беляков смотрел на её густо поросший чёрными волосами пах. Над ним нависал гладкий живот с большим пупком посередине. На животе ясно проступал след от резинки.

— Если хочешь, можешь потрогать... потрогай, если хочешь... не бойся...

Анна Михайловна взяла его ещё влажную от слез руку, положила на лобок:

— Потрогай сам... ну... потрогай...

Беляков потрогал мохнатый холмик.

— Ведь нет же ничего страшного, правда? — улыбнулась покрасневшая Анна Михайловна. — Нет? А? Нет, я тебя спрашиваю?

Голова её покачивалась, накрашенные губы нервно подрагивали.

— Нет.

— Тогда потрогай еще.

Беляков поднял руку и снова потрогал.

— Ну, потрогай ещё. Вниз. Вниз потрогай. Не бойся...

Она шире развела дрожащие ноги.

Беляков потрогал её набухшие половые губы.

— Потрогай ещё... ещё... что ты боишься... ты же не девочка... пионер все-таки...

Беляков водил ладонью по её взмокшим гениталиям.

— Можно сзади потрогать... там ближе даже... смотри...

Она повернулась к нему задом, выше подняла юбку.

Потрогай сзади... ну, потрогай...

Беляков просунул руку между пухлыми ягодицами и снова наткнулся на влажные половые губы.

— Ну вот... потрогай... потрогай побольше... теперь снова спереди потрогай...

Беляков потрогал спереди.

— Теперь снова сзади... вот так... потрогай посильнее... смелее, что ты боишься... там есть дырочка... найди её пальцем... нет, не та, ниже... вот. Просунь туда... вот...

Беляков просунул палец в скользкое влагалище.

— Вот. Нашел... видишь... дырочка... — шептала Анна Михайловна, сильнее оттопыривая зад и глядя в потолок. — Нет... побудь еще там... вот... добавь ещё пальчик... ещё один... дааа... встань... что ты сидя.

Беляков встал, не вынимая пальцев.

— Одной рукой сзади пощупай, а другой спереди... вот так...

Он стал трогать обеими руками.

— Вот так. А хочешь и я у тебя потрогаю? Хочешь?

— Не знаю... может не надо...

— А я знаю, что хочешь... я потрогаю только... ты же у меня трогаешь... мне тоже интересно...

Она нащупала его ширинку, расстегнула и пошарила рукой:

— Вот... вот... видишь... у тебя небольшой такой... но твёрдый... вот... то ты уже... потрогай ещё, не бойся... вот... и ты можешь в дырочку войти им... вот... а сейчас ещё рано... зачем ты руку убрал... еще потрогай... ай... ооохххх... нет... не вынимай его... нет... нет... да... в меня... уффф... дааа...

Зазвенел звонок.

— Ну хватит... — она резко выпрямилась, быстро подтянула трусы с колготками, поправила юбку. — Хватит... ну, ты никому не скажешь? Точно?

— Нет, не скажу...

—