МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 4

с тобой? — спросила я как можно громче, закрыла дверь и повернула ключ в замке.

Он не ответил. Я нагнулась и тронула его за плечо. Поначалу мне показалось, что он спит, что вполне, я уверена в этом, отвечало его намерениям.

— Филипп? — снова спросила я. На минуту мной овладела ка¬кая-то боязливая дрожь, я толкнула его в плечо, чтобы он обернулся. Он не пошевелился.

— Ну что еще? — задала я глупый вопрос, но вполне уместный к этой молчаливой ситуации.

Развернув его чуть сильнее и поставив колено почти что ему на ноги, я заметила, что штаны его расстегнуты и оттуда выглядывает головка его члена. Здесь он вдруг расплакался с громкими всхлипываниями, как ребенок, пуская даже не слезы, а нюни. Я развернула его на спину, села рядом и резко позвала:

— Филипп!

— Уйди. Боже мой, да уйди же! — простонал он, но без настоящей силы в голосе. Итак, усевшись на край кровати, я вынудила его смотреть на меня, пока он пытался как-то прикрыть своего любопытного дружка.

— Плохой мальчишка, чем ты тут занят? — у меня больше не осталось сомнений в том, что рука Джейн побывала здесь раньше моей, отворив эти ворота с вероломством, упрямством или с очередной шуткой.

— Мамочке обнять Филиппа? — спросила я.

Не знаю, что это на меня нашло, но такие слова как-то лучше подходили к этой картине, которая зависела больше от моих дел, а не от его намерений.

Я забралась на кушетку с ногами, улеглась рядом с ним, прижав его колени своими:

— Что, плохая Джейн дразнила нашего Филиппа? — подольстилась я.

Он весь содрогнулся, когда я взяла его член и извлекла его из укрытия, а затем засунула свой язык в его вялый рот. Он задергался, как девочка.

— Можно Мюриэл с ним поиграть? — выдохнула я в его губы.

— Ненавижу... Ненавижу вас обеих, — простонал он.

— Конечно, конечно ненавидишь. Ой, да он становится больше, разве нет?

Петушок и впрямь встрепенулся. Его рот приоткрылся для моего языка. Он хрипел, но руки лежали бессильно. Он явно не знал, находится ли он в Аду, или уже в Раю.

— Давай, давай, шалунишка, — понукала я. Налившийся жезл запульсировал у меня в руке. Я пробежалась по нему пальчиками снизу вверх, ощущая, как набухают вены.

— Мюриэл сделает ему приятно, — пообещала я.

Я знала, что время сейчас было не совсем подходящим, но я случайно подобрала именно те слова, которые соответствовали его мрачному настроению — и таким же его внутренним желаниям. Он затих и заработал ртом под мои одобрительные поглаживания.

— Нет, нет, — захрипел он, но я ощутила, как он запульсировал сильнее.

Увы, эта ночь для Филиппа была потеряна. Я подтянула платье повыше, и подсунула свое колено в чулке под его тестикулы, которые вытащила на свет божий. Мой язык заработал у него во рту быстрее.

— Я не... не... не могу, — всхлипывал Филипп.

— Ты можешь, и ты должен. Будь хорошим мальчиком и давай спускай, — сказала я. Наши носы терлись, его бедра