Дочки-матери. 18—23

гладил её по попе, но это ещё ничего не значит. «Нельзя впихнуть невпихуемое», — слышала она однажды правомерную шуточку в школе.

— А давай на спор! — выводила кренделя по полу Вероника. Она злым гепардом сновала по комнате. — Если я выиграю, и член дяди Миши войдёт в мою эмку, полностью, то ты, Катя, поцелуешь меня в задницу, вот сюда, и попросишь прощения. Поняла? — она выпятила зад прямо в лицо Солнцевой. Та отодвинулась подальше.

— А если нет? — Катя нахмурилась ещё больше. Упрямство передалось ей от отца.

— Ну тогда мне придётся целовать тебя в задницу и просить прощения, — ухмыльнулась Вероника.

Настя посмеивалась всё это время, глядя на шалости подруг со стороны.

— Соглашайся, Кать, — сказала она, — будет весело.

— Настя, разбей, — ухватилась за возможность Вероника.

Катя неуверенно вытянула руку, Вероника тут же схватила ладонь и потащила сцепленные в замок руки к Насте. Та разрубила печать спора.

— А сколько ждать-то, и как ты собираешься глубину мерить? — Солнцева ухмылялась. Она уже вернулась к себе на кровать, уселась, как и Настя, сложив руки на груди и свесив ноги с кровати.

Настя хихикала до слёз, поглядывая то на разъярённую Веронику, то на упрямицу Солнцеву. «Нашла коса на камень!» — думала она.

— Вот что, — Вероника вновь принялась мерять комнату шагами. — После ужина ты, Настя, почисти картошки с дядей Андреем где-нибудь возле озера.

Катя прыснула со смеху.

— А мы с дядей Мишей останемся здесь, — Вероника ухмыльнулась, глядя на Солнцеву. — Ты, Катя, сделай вид, что идёшь гулять со всеми, а сама возвращайся. Мы закроемся с дядей Мишей в бане и займёмся рыбной ловлей. А когда всё закончится, можешь целовать меня в задницу сколько угодно, я тебя всё равно не прощу, — её глаза метали искры.

От удивления у Кати челюсть отвалилась и глаза округлились.

— Ещё посмотрим, кто кого целовать будет, — процедила она так же зло.

Настя от смеха повалилась на кровать, уткнулась лицом в подушку.

— Девочки, не ссорьтесь! — простонала она, задыхаясь от хохота.

21

Андрей заканчивал толочь пюре, когда в дверях кухни нарисовалась статная фигура Корчагина.

— Ну как съездили? — Солнцев обернулся, встречаясь взглядом с Мишей.

— Нормально, — Корчагин опустился на табуретку, закинул ногу за ногу. — На обратном пути в магазинчик специальный заехали, — сказал он лениво.

— Чё купили? — Андрей накрыл кастрюлю крышкой, поставил пюре на плиту.

— Наряды женские.

— Хм, — Андрей нахмурился. — Катя тоже с вами была? Сколько я тебе должен?

— Да ты не волнуйся, — Корчагин растянулся в улыбке. — Она ж мне почти как родная. И ты тоже. Могу я подарок сделать?

Андрей улыбнулся. Он впервые слышал от Корчагина, чтобы тот называл их родными.

— Спасибо, раз так, — Солнцев плюхнулся на соседнюю табуретку. — Что Кате купили?

— Поглядишь потом, — Миша ухмылялся, — если она не будет против.

— А что, есть чё стесняться? — Андрей оскалился.

— Ну тебе, может, и есть чего, а она уже взрослая. Может себе позволить выглядеть красиво, — Миша подмигнул.

— Что-то ты темнишь, Миша, — Андрей почесал щетину на подбородке.

Миша перевёл