Пигмалион

давай назад!» — твердил он себе, окунаясь все глубже, глубже, пока не воткнулся до упора, лобок к лобку, ощутив тепло Галиной утробы.

«Боже, что я делаю?», думал он — и медленно, плавно, осторожно-осторожно ебал спящую Галю, скользя в ее влагалище, промасленном, как котлета по-киевски. «Подлец, подлец... Боже, как хорошо» — стонал он, умирая от мучительной скользоты, обтекавшей его хуй. «Аааа... Господи, ну что же ...это... надо выйти», маялся он — но Галя так улыбалась во сне, и хую его было так щекотно и хорошо, и вкусно, и нежно в теплой Галиной пизде, и он так сладостно слепился с ней, и она так благодарно обтекала и сжимала его, что Дима не выдержал и вдавился вовнутрь, и тут же лопнул, и закатил глаза, и захрипел, умирая от самого сладкого оргазма в своей жизни...

Пока она спала, Дима рванул за вещдоками.

За три часа он истратил десять штук и набрал полный рюкзак трусиков, лифчиков, маек, брюк, платьев, обуви и косметики. Знания, полученные в «кульке"*, с грехом пополам помогли ему выбрать нужные габариты.

___

*«Кулек» — жаргонное название института культуры (прим. ав)

Галя проспала 16 часов. Дима несколько раз выбегал докупать то и се, и к вечеру можно было с натяжкой поверить, что в доме живет девушка.

Когда она проснулась, Дима сидел рядом.

— С добрым утром! Ну как, вспомнила? — спросил он с надеждой, что она скажет «да», и все решится само собой.

— Нееет... — протянула Галя. — Ты Дима. Мой парень. Правильно?

— Та-ак, — сказал Дима. — Еще что-то помнишь?

— Нет... Тебя помню, и... и все. Наверно...

— Что?

— Наверно, мы... я сильно любила... люблю тебя, раз помню.

... Когда они оторвались друг от друга, у Гали явно не было никаких сомнений в том, что она сказала. На губах у Димы горела соль ее язычка, и хуй снова рвал штаны, как бешеный.

— Галь, — сказал он, — Галочка...

— У?

— Тебе нельзя двигаться, нельзя вставать... Ты простишь меня? Расслабься, я просто вот так вот... сверху... — бормотал он, вывалив хуй и пристраивая его к Галиной пизде. — Я аккуратненько, ты можешь вообще не дви... Ооооууу, как клааасно! — подвывал он, хлюпая в ее бутоне, намокшем, как по волшебству.

Галя смотрела на него.

— Прикинь, — сказала она, — я вообще не помню, как мы с тобой это делали.

— Ну и?...

— Ничего. Прикольно... Классно.

— Тебе классно?

— Дааа...

— Только не двигайся! Расслабься, хорошо? Тебе сейчас нельзя, — внушал ей Дима, вплывая внутрь. Минутой спустя он страстно ебал ее, всхлипывая от наслаждения, а Галя улыбалась, глядя ему в глаза.

Первые дни она была вялой, апатичной, все время хотела спать, и Дима кормил ее с ложечки, мазал ей вавки, лечил от простуды и подсовывал под нее судно. Она вполне могла есть сама, могла вставать и ходить в туалет, но Диме очень хотелось, чтобы было так, и он смотрел, как из ее раковинки бежит струйка мочи, протирал ей анус и пизду влажными салфетками, и Галя не возражала, поверив, что 

---

Случай, Романтика, Фантазии

---

Вернуться назад