Дочки-матери. 24-27

дрожали.

— С чего ты решила? — Андрей по-отечески улыбнулся гусиными лапками вокруг глаз.

— Ну так просто спрашиваю.

— Нет, я считаю, что у тебя такой темперамент.

— Какой?

Он невольно свёл брови, подбирая слово.

— Быстрый, — сказал он неуверенно.

В глазах Вероники вспыхнули злые огоньки.

— А у вас с Настей не быстрый темперамент? — едко выплюнула она.

Андрей смущённо перевёл глаза на кастрюлю под ногами.

— Это тебе Настя сказала? — спросил он.

— Не бойтесь, я никому не скажу. Какое мне дело, кто с кем трахается? Меня всё равно никто не любит. А вы реально боитесь, что дядя Миша узнает? — Вероника жёстко чеканила слова, как наждак, вгрызаясь в чужую тайну.

— А ты бы не боялась? — у Андрея челюсть съехала набок, губы нервно приоткрылись.

— И что же он вам сделает, если узнает? — злая бестия капризно запрягала.

Андрей нервно усмехнулся.

— Вот и я об этом уже думал, но пока ничего в голову не приходит, — сказал он.

— А хотите, я скажу? — её детский голосок звенел устрашающе.

Андрей невольно поёжился.

— Ну скажи, — он бросил недочищенную прогнившую насквозь картофелину в кастрюлю. Какой теперь с неё толк?

— Он вам яйца оторвёт и в глотку засунет. За то, что вы его любимую доченьку совратили и трахнули, — егоза стервозно отчеканила слова. Её воображение нарисовало яркую картину, которую он сразу представил у себя в голове.

«Да уж! — думал он. — Лучше и не скажешь».

Андрей вздохнул. Вероника, безмолвно торжествуя, подскочила к раковине.

— Теперь у вас только один выход, — таинственно произнесла она, оборачиваясь.

— Какой? — он бросил критичный взгляд в сторону шантажистки.

— Прикрытие, — она выпучила глазки.

— Что ещё за прикрытие?

— А вы не догадываетесь? — Вероника подлетела к нему, заплясала вокруг.

— Нет.

— Вы должны бросить Настю и заняться мною, чтобы дядя Миша думал, что вы тоже при делах. Так-то. Прикрытие называется, — она прыгала за его спиной, дыша ему в затылок. Он никогда не испытывал большего отвращения, чем сейчас.

— Я, может, не хочу никого бросать, — буркнул он.

— Тогда просто займитесь мною, — она заскочила вперёд, заплясала, как бельмо на глазу.

Андрей вздохнул.

— И как мне тобою заняться?

— Ну, как все мужчины, — шалунья даванула бровью. В этом они с Мишей были похожи: тот подмигивал, эта бровкой крутила.

«Вот уж где два сапога пара», — думал Солнцев.

— Ты ж, вроде, с Михаилом дружишь, — произнёс он с хитрецой, прищуриваясь.

— Во-о-т! — Вероника выпучила глазки, растягиваясь в улыбке. — И Катя ваша то же самое слово сказала. У вас что, в семье всегда так «дружат», когда ебутся?

Андрей рассмеялся.

— У нас в семье... нет семьи, — он быстро погрустнел.

Наконец картошка была почищена. Поставив её в холодильник, Андрей помыл руки, принялся чистить лук для салата. Вероника всё это время танцевала на кухне, придумывая чем бы ещё развлечь свой быстрый темперамент.

— Так мы идём дружить или нет? — капризно протянула она.

Андрей задумчиво повёл ухом. Девушка за его спиной не шутила, она действительно настоятельно требовала аудиенции. Что ей стоит потом пожаловаться дяде Мише?

— Ну