Шанс для полногрудой

Член потянулся ей навстречу. Но она остановилась, почти коснувшись, и тонко подула на него. Член дёрнулся, как ретивый конь. Алёна улыбнулась ему:

— Всё будет, мой хороший. Всё у тебя будет...

Ага, будет! Планировщик хренов. Предусмотрительный такой!

— Алён, — хрипло пробормотал я. — Мне надо... На секунду.

Не отпуская пениса, Алёна послала мне недовольный взгляд, и вновь улыбнулась члену.

— У тебя секунда.

Я метнулся в спальню и выудил из щели между матрасом и спинкой кровати заныканные презервативы. Оторвал один. Дрожащими руками надорвал оболочку упаковки, чтоб не забуксовать в нужный момент. Бегом вернулся на лоджию, раскачивая, словно стволом, так и торчавшим из ширинки пенисом.

Моя королева ждала меня на покрывале, томно подперев щёчку кулачком в перчатке-паутинке. Я ждал увидеть её нагой, но платье по-прежнему обтекало синим шёлком крутое бедро, лиф туго сдерживал пытавшийся вывалиться в декольте бюст. Изысканно протянула руку — не члену, мне. Нежно улыбнулась. Не в силах сдержать дрожь возбуждения, я лёг к ней. Алёна перекатилась на спину, я оказался сверху. Де-жавю: её жадный рот влажно поедает мои губы, мои руки мнут покорные ягодицы. Только сейчас я готов.

Я потянул платье вверх, Алёна приподняла ...попку, пропуская юбку, потом присела, шепнула:

— Молния на спине.

Я уже тянул собачку вниз. Сопя, мешая друг другу, мы стягивали застрявшее на бюсте платье. Упакованная в белые кружева грудь обрушилась на меня. Платье слетело вместе с заколкой, рассыпав медовые волосы по загорелым плечам. Девушка обвила руками мою шею, прижалась всем телом, раздавив груди о мою грудную клетку, и впилась в губы. Мои руки шарили по её телу, дрожащему, гладкому, прохладному. Скользнул ладошками меж послушно разведённых бёдер. Даже сквозь ткань трусиков ощущалось, как там жарко и мокро.

Тяжело дыша, я поднялся над Алёной и стянул с её плеч лямки бюстгальтера. Закусив полную нижнюю губу, девушка прогнула спину, пропуская мои руки к застёжке. Со вздохом облегчения, позволила снять с себя кружевную красоту. Груди расслаблено развалились в стороны, но не обвисли: упругие, налитые желанием и юностью, они рвались вперёд и вверх. Ореолы жарко распластались, предлагая себя глазам, пальцам, губам; соски торчали, как пули. Ведь видел их уже, а всё как в первый раз! Захлёбываясь слюной и восхищением, я сгрёб этот потрясающий бюст и зарылся лицом в прохладную, мягко-упругую, шелковистую нежность. Тёрся щеками, глазами, носом, целовал каждый сантиметр, посасывал и покусывал сосочки, медленно водил языком по границе ореолов, изучая вкус их и нежность и сравнивая со вкусом и нежностью кожи рядом, скользил по бугоркам ореоловых пупырышек, лаская каждый из них... Алёнушка тяжело дышала, постанывала откуда-то сверху и ворошила обеими руками мои волосы.

Наконец оставил груди, стал целовать ароматную гладкую шею, нашёл место, где шея перетекает в плечо, и поцелуй туда вызвал содрогание и громкий стон Алёнушки. Запомним... Запустил руку меж подрагивающих бёдер её, потер впадинку в самой серединке, там, где сквозь трусики проступила сопливенькая влага. Улыбнувшись Алёне в плывущие от страсти