восторга она тотчас же схватила его и стала ласкать вверх-вниз. Я же был готов дать ей то, что она явно желала, но в коридоре послышались легкие шаги, и она опустила мои юбки как раз вовремя, когда моя тетя вошла в комнату, неся вино.
— Дитя мое, как я и обещала, я принесла тебе немного освежиться, но, клянусь, ты, кажется, не нуждаешься в нем. У тебя такой румянец на щеках, и все это благодаря, как я полагаю, любезному вниманию моей племянницы Огюстины. Но запомните, моя дорогая племянница, — она погрозила мне пальцем, — я не одобряю, когда даже молодые дамы становятся слишком ласковыми, поскольку это иногда приводит к глупостям, и даже к озорству.
Конечно, это был явный намек для меня, чтобы я был осторожнее, но, увы, «озорство» было уже наполовину сделано.
— Но помилуйте, матушка-настоятельница, — сказала Эмили, — можно мне сводить мадемуазель Огюстину к нашим сестрам, чтобы познакомить ее? Они будут рады увидеть свежее лицо и услышать новости о мире.
Тетя нахмурилась, видимо, предложение ей не понравилось.
— Хорошо! Я даю разрешение при строгом условии, что вы не будете пренебрегать часовней или другими вашими обязанностями, и что вы приведете мою племянницу в мою комнату на вечерню, так как она должна ужинать со своей матерью и со мной.
— Ваши приказы будут исполнены, матушка, — ответила Эмили с низким поклоном. Потом она взяла меня за руку, и мы вместе вышли в холл.
• • •
Когда мы пошли по коридору, она рассмеялась и сказала:
— Настоятельница очень ревнива; она что-то догадывается о тебе, и если бы не моя счастливая идея познакомить тебя с другими послушницами, я не смогла бы наслаждаться удовольствием от твоего общества, ну делала бы это, по крайней мере, не одна. Но я приведу тебя в компанию Луизы и Адель, которые сами довольно игривые девочки, и почти такие же похотливые, как и я.
Она остановилась на мгновение и посмотрела на меня с понимающей улыбкой на своем прекрасном лице.
— Кстати, надеюсь, ты не считаешь аморальным спать со своей тетей, потому что она определенно заставит тебя сделать это сегодня. Если все мои расчеты верны, она покажет тебе такие образцы сладострастной и даже непристойной похоти, что, вероятно, ты никогда их не забудешь. Сцена, которую ты только что видел в комнате для покаяния, не имеет ничего общего с тем, что ты испытаешь.
Мы продолжили идти и пришли в одну из комнат юных леди.
— Адель и Луиза, мои дорогие, это мадемуазель Огюстина Д"Эрмонвиль, которую настоятельница позволила мне привести сюда в качестве дополнения к нашему обществу на сегодняшний день.
Обе красивые девушки, сидевшие за рамами для вышивания, поднялись со своих мест и тепло расцеловали меня в щеки.
— Нам лучше максимально использовать ее компанию, поскольку ее тетя, аббатиса, воображает, что в ее внешности есть что-то мужественное, — сказала Эмили.