Академия Дримондера: Кое-что о вампирах

Лето ворвалось в жизни адептов цветастым, кричаще-ярким потоком событий, наконец прорвавшим дамбу суровых экзаменов, которая сдерживала его наступление целый месяц. Грандиозный прорыв не прошёл бесследно: кого-то отчислили, кто-то психанул и сбежал по собственному желанию, но для остальных наступила счастливая, беззаботная пора. На оставшиеся два месяца коридоры академии пустели: адепты проводили время где угодно, лишь бы вне стен любимой аlmа mаtеr, и архимагистры-профессора их в этом единодушно поддерживали, разъезжаясь в научные экспедиции и не столь научные (хотя порой очень познавательные!) отпуска. Бессменный ректор Дель Лорад, не опасаясь встреч с толпами «не сформированных, не обученных даже азам магии яйцеголовых, которых по какому-то недоразумению зовут волшебниками» (записано с его слов), значительно чаще обычного покидал собственный кабинет и любил бродить по пустым залам, переходам и галереям, наслаждаясь эхом собственных шагов в звучной тишине.

Из всего комплекса зданий, принадлежавших Академии, наиболее живыми выглядели мужское и женское общежития: многие адепты обоих полов, не имевшие желания или возможности уехать куда-то, оставались на лето всё в тех же помещениях. Но и в их жизнях наступали перемены. Суровые смотрители общежитий становились приветливей, закрывали глаза на присутствие адептов противоположного пола на подконтрольной им территории и не гнушались пропустить рюмку-другую на очередной вечеринке, которые, казалось, не прекращались. Утренние мероприятия по снятию похмелья плавно перетекали в тихий час в разгар дня, а вечером выспавшиеся адепты вновь были готовы кутить и развлекаться, торжествуя по любому поводу и без повода. По внутренней договорённости всех руководящих лиц академии, на веселье молодых волшебников закрывали глаза, и только, во избежание печальных недоразумений, перед зданиями общежитий дежурили специально присланные наряды городской стражи и врачевателей, а также единственное в своём роде подразделение «магической полиции», следившее за творившейся в зданиях волшбой и пресекавшее случаи использования запретных или опасных для жизни заклинаний, которых летом по необъяснимой причине становилось больше.

И, конечно же, наступающие с последним сданным экзаменом перемены не могли не затронуть жизни Элии, Саманты и Дженни — троих юных волшебниц, вынужденно сосуществовавших до этого дня в одной комнате. Наутро после бурного отмечания окончания сессии Элия, волшебница Старшего Аркана, собрала вещи и, неожиданно тепло попрощавшись с подругами, укатила в земли эльфов гостить у своей семьи, состоящей в дальнем родстве с правящим домом. Отъезд эльфийки, несмотря на расставание, полное драматичных рыданий и клятв не забывать друг друга и присылать телепатограммы, принёс в жизни двоих оставшихся волшебниц мир и покой. Дженни больше не устраивала громких ссор с невыносимой старшей волшебницей, явственно презиравшей её и видящей в ней весь сонм грехов людского рода, а у Саманты не болела из-за них голова.

Кроме того, у девушек были и собственные поводы радоваться наступившему лету. Во-первых, Дженни наконец-то стала чародейкой третьей категории, а Саманта, которую номинально считали старше её, приблизилась к этому же званию ещё на шаг. Во-вторых, поскольку без Элии, курирующей обучение Саманты и руководящей их совместной работой по поискам