Новая работа

Ноги шли по узкому проходу, глаза искали нужную витрину... а в подкорке зависла чья-то физиономия. Женская. Красивая.

«Стоп», сказал себе Игорь. «Задний ход».

Вернувшись, он увидел девушку лет двадцати, стоящую за прилавком с мобильной дребеднью.

«Как ее занесло сюда, на рынок?» — думал Игорь. Он отлично знал местный женский типаж: мясистая, горластая стерва 30+ с крашеными волосами. Эта была тонколицей, задумчиво-печальной, на вопросы покупателей отвечала вполголоса, едва улыбалась шуткам и косилась на Игоря.

Она была совсем не в его вкусе, а из возраста, когда каждая встречная цепляет за яйца, Игорь уже давно вышел. Он и сам не понимал, чем та привлекла его внимание. Наверно, просто тем, что была красива.

Это ведь такая странная, необъяснимая, в сущности, вещь — красота. Игорь любил черные и карие глаза, и не любил серые, считал их блеклыми, — но у нее они были выразительны, как талые снежинки. Игорь любил длинные волосы естественных цветов и не любил крашенные-стриженные, особенно черные, — но шевелюра девушки, срезанная ниже подбородка и выкрашенная в иссиня-черный цвет, вместе с хрупким лицом смотрелась, как точеный профиль на медальоне. Игорь любил румяные лица и не любил бледные, — но тут бледность, ровная и бархатная, казалась телесным тоном с картины Кранаха или Гольнбейна. Эта продавщица мобильных аксессуаров будто сошла со старинного портрета, несмотря на свой рыночный прикид.

Игорь давно уже не верил в «пикап». Поторчав перед прилавком, он ушел, храня в голове тонколицый профиль и талые снежинки.

Жил он неподалеку. Ходить мимо рынка приходилось постоянно, и он не отказывал себе в удовольствии делать маленький крюк и мысленно здороваться с Несмеяной, как он ее прозвал. Зря, кстати, прозвал — она часто смеялась, и это выходило у нее мило, с застенчивыми ямочками на щеках. Но и в них чувствовалась нотка грусти, будто щеки смеялись над своей хозяйкой.

Лет десять назад Игорь распустил бы перед ней свой блистательный хвост, перед обаянием которого, как он знал, не мог устоять никто. Лет пять назад он обязательно познакомился бы с ней — просто познакомился бы, чтобы ее смех и ямочки предназначались лично ему, а не кому попало.

Но сейчас он просто стоял и смотрел. Он не мог объяснить, почему ему не хотелось знакомиться с ней. Это как рядом с заповедником: не хотелось вторгаться.

Игорь не отказывал себе в удовольствии сочинять про нее разные глупости. Конечно, думал он, у девочки нет средств к существованию. Она вынуждена торговать на рынке, и за аренду платить телом. Конечно, ее ебет местный босс, а она терпит, закусив губу.

К ней и в самом деле ходил толстый армянин. Он уводил ее в разгар торгового дня, сколько бы ни было клиентов у прилавка, и Несмеяна шла за ним, безучастная, как тень. Армянин покрикивал на нее и на других продавцов: видно, он и вправду был начальник. Игорь мысленно смеялся над своими домыслами и думал о том, что в реальности наверняка все иначе.

Однажды он забрел на рынок