опустевший бокал, подалась к эльфийке, прижала к себе сотрясаемое всхлипами тело. Широкие кожистые крылья подались вперёд и, наложившись друг на друга, окутали обеих девушек тёмным шатром.
— Ну, ну что ты, милая гостья, — шептала на ушко эльфийке вампиресса. — Не плачь. Ты же могучая волшебница. У тебя есть волшебство. У тебя есть любящие друзья. Ты справишься. Я тебя прекрасно понимаю...
• • •
Элия не заметила, как шёпот Катарины на ушко перешёл в поцелуи и ласки языком, а утешительные объятия — в страстные и требовательные. Вначале поддавшись им и теснее прижавшись к подруге, спустя полминуты эльфийка пришла в себя и отстранилась от вампирессы. Сложив крылья за спиной, Катарина не сопротивлялась, но её взгляд горел нескрываемым желанием.
— Прости, — потупилась Элия, — я перебрала с вином и творю всякие глупости.
— Я тоже, — вампиресса обворожительно улыбнулась в ответ. — Давай ещё поговорим.
Элия кивнула и с минуту молчала, собираясь с мыслями.
— Скажи, Катарина, — начала она наконец, опасаясь глядеть на подругу, — если вампиры размножаются не при помощи укусов, как они это делают?
Смешок вампирессы в ответ был низкий, короткий и невероятно чувственный.
— Так же, как и у вас, — ответила она. — Есть вампиры-мужчины, есть вампиры-женщины. Хотя, конечно, есть и отличия в области...
— Тогда объясни, — Элия наконец осмелилась посмотреть на неё, — зачем вам эти большие клыки?
Катарина вновь засмеялась и посмотрела в окно:
— Как говорится в вашей детской сказке, «это чтобы лучше скушать тебя, дорогая».
— А если серьёзно? — не отставала Элия. Вампиресса направила взгляд, полный страсти и желания, на свою подругу:
— Ты и правда хочешь это узнать?
— Ну... да, — наконец созналась эльфийка. Катарина приоткрыла губы, остреньким краем языка облизала их и потрогала клыки:
— Тогда подставляй шею...
• • •
Элия потом приходила в ужас от одной мысли, как только она могла на это согласиться. Должно быть, сочетание мягкого полумрака, игристого вина, дружелюбной новой подруги и схожих переживаний размягчили её настолько, что укус в шею стал казаться чем-то эротичным и возбуждающим. Но согласилась она без колебаний.
Довольно облизываясь, Катарина на четвереньках подползла к эльфийке, обняла её и прошептала на ушко:
— Будет немного больно, но это быстро пройдёт... Наклони голову вбок...
— Вот так? — выдохнула эльфийка.
— Именно. — Катарина ещё несколько секунд полюбовалась нежной кожей на шее эльфийки и наконец одним движением вонзила оба клыка в ясно видимую артерию.
— Ай! — Элия вскрикнула и зашипела от боли. Вампиресса, не отрываясь, нежно пригладила её волосы, и эльфийка почувствовала, как зубы Катарины впрыснули в её кровь какое-то вещество.
— Вот и всё...
Вампиресса отодвинулась от шеи, на которой остались две алые точки, уже затянувшиеся тромбом. Элия выпрямилась и осторожно провела рукой по месту укуса. Кровь не шла, и боли уже не было: очевидно, работа коагулянтов и обезболивающих. Эльфийка чувствовала, как нечто загадочное, чуточку прохладное и чуточку щекотное, распространяется по всему телу от места укуса. Вампиресса, закрыв глаза, облизала языком клыки и выдохнула: