Наследие Пустошей. Часть 7

велико, однако державший палец на спусковом крючке армеец каким-то чудом смог сдержаться. Вместо того чтобы пристрелить противницу, Хорнер ударил её рукояткой пистолета по голове, от чего Фэйт потеряла сознание. Сев на землю рядом с девушкой, Дилан подождал, пока газовое облако немного рассеется, затем поднялся. Взяв Фэйт на руки, Хорнер направился прямиком к городской мэрии, рядом с которой совершили посадку армейские вертолеты. Всем встретившимся на его пути троглодитам Хорнер приказывал выметаться из города, и не трогать местных жителей. Добравшись до мэрии, Дилан объяснил бойцам в военной форме кто он такой, и запихнул девушку в одну из вертушек.

— Дилан! — услышал Хорнер знакомый женский голос позади.

Резко обернувшись, армеец увидел перед собой Эмму, вооружённую арбалетом. Увидев мать живой и невредимой, Хорнер испытал небывалое облегчение. После короткого разговора с Эммой, Дилан узнал, что состояние раненого в бою градоначальника стабилизировалось. Желая поскорее завершить своё задание, Хорнер быстрым шагом отправился на поиски Билли. В коридоре мэрии он наткнулся на пару трупов фанатиков из Братства, в каждом из которых торчало по две арбалетные стрелы. Понять кто их прикончил не составило труда. Отыскав окружённого телохранителями градоначальника, Дилан не стал припоминать Дойлу его вероломства, а лишь поинтересовался где находится дом Фэйт. Получив исчерпывающий ответ, Хорнер направился туда. Срезанные с плеч убитого полковника погоны находились именно там, где и сказала Фэйт — под матрасом её кровати. Забрав важную улику, Хорнер вернулся к вертолётам, на одном из которых и покинул столицу Запада вместе с матерью. Эмму армейцы высадили на морском берегу, где женщина подала сигнал дежурившему на борту «Королевы Морей» лодочнику. Дилан же со своими боевыми товарищами полетел на Восток, чтобы отчитаться перед начальством, и узнать какая участь ожидает убившую полковника девушку.

Восточный Регион. Главный штаб Вооружённых Сил Пустошей

С момента взятия Фэйт под стражу прошли сутки. Судьбу девушки должен был решить военный суд, а до тех пор пленницу поместили в карцере. Удобства, как таковые, в карцере отсутствовали. Не было здесь ни койки для сна, ни туалета, ни освещения. Свободного пространства в карцере едва хватало на то, чтобы сидевшая на полу в полной темноте заключённая могла просто вытянуть вперёд ноги на полную длину. В туалет Фэйт отводили под конвоем через час после каждого приёма пищи. Еду пленница получила через открывающееся в двери окошечко. Жить в таких условиях было просто невыносимо, однако у Фэйт и мысли не возникало начать просить армейцев перевести её в более просторное место. Девушка понимала, что военным глубоко плевать на её удобства, и мечтала о том, чтобы всё поскорее закончилось.

— Наконец-то, — проворчала девушка, услышав за дверью чьи-то шаги.

Притащивший ужин боец открыл окошечко, и поставил перед поднявшейся на ноги Фэйт миску с супом. Этим бойцом оказался Дилан.

— Привет, — поздоровался Хорнер с пленницей.

— Иди в задницу, — ответила Фэйт, забирая тарелку с супом, и присаживаясь на обратно пол.

Несмотря на столь холодный приём, Хорнер не торопился