Олино Лето. Часть 2: Самая красивая женщина

от талии к сильному бедру и длинным ногам, чуть закрывая живот. Мечта любого древнегреческого скульптора.

Людмила блестела от масла и еще от неё очень приятно пахло. Я бы сказала волнующе вкусно. Тогда я еще не знала, что такой будоражащий аромат даёт кокосовое молочко с корицей. И невольно прикусила губу, пытаясь не возбудиться на всю эту демонстрацию наготы, силы и здоровья.

— А что ты такая квёленькая? — она подошла ко мне и коснулась лба. — Не заболела? — без макияжа и косметики она казалась заспанной, но всё такой же красивой.

— Перегрелась... — я с трудом отвела взгляд от обнаженной части её тела. Ровный бронзово-красный загар. Никаких следов от купальника, ни вверху, ни, как я успела заметить, внизу. Мне стало завидно.

— Так, давай, доставай трусы, майку и в душ! Осторожно, там иногда горячая вода пропадает, надо кран вверху повернуть... — она поправила рукой умащенные волосы, которые длинными прядями вальяжно скатились обратно, прикрывая лицо.

— Знаю, — ляпула я, наслаждаясь диковинным и очень приятным запахом.

— Откуда? — тётя нахмурилась, мазнув взглядом по моему импровизированному декольте. Я невольно повела плечом, делая грудь привлекательней.

— Та, — махнула я по-хохлятски и присела около чемодана, вновь открывая его. — Проходила Марьяна в одних трусах, сказала, что намокла пока душ включала, рассказала про кран. — соврала я. — Включила «батарею» и ушла наверх. — Я достала пакет с нижним бельём.

— Батарею? Ах-ха-ха! — Людмила открыто и звонко рассмеялась. — Вот ведь, а еще «городскАя»! — улыбаясь она потрепала меня по голове. — Ох, ну и волосы у тебя жесткие! Характерная небось!?!

Я кивнула в ответ, краем глаза разглядывая её безупречный педикюр на пальцах ног.

— Тю! Оцэ вот такэ у вашьёму Ленингради носють? — она перешла на суржик, глядя на мой пакет с бельём. — Мда...

— Трусы, как трусы — я вытащила пурпурные с неприличным, как мне тогда казалось вырезом.

— Ты на Марьяни трусы бачила? — тётя наклонилась, одной рукой придерживая полотенце, запустила холёную кисть в мои тряпочки.

— Ну, видела... — достала из другого пакета весёленькую футболку для сна и небольшой личный ридикюль.

— И как? — она разогнулась, перепахнула сползающее полотенце, на мгновение показав себя обнаженной.

— Классные, если честно, — усмехнулась я и покраснела, вспоминая смуглую попу и увидев голые спортивные изгибы тёти.

— Именно шо! — она нравоучительно кивнула, отчего её волосы сползли тёмно-рыжим морем на лицо.

— Ладно, нэ торбуся... — она поправила прическу. — Знайдэм тоби тэж «классные» — последнее слово она специально произнесла по-русски, а затем как-то по-особенному посмотрела на меня и продолжила. — Ты красивой девкой стала, а красивые девки в таком не ходят. — Она стрельнула глазами на пурпурное «хабэ» в моих руках.

— Тебе, кстати, где стелить? На диване или кресле?

— На диване... — мне было очень лестно от её комплимента.

— В кресле поспишь, — безапелляционно заявила Людмила и направилась вглубь залы. — Иди мойся, полотенце там твоё рыжее. Его возьми! — приказала она, не оборачиваясь.

Я улыбнулась тому, зачем надо было спрашивать.

Потом еще разочек глянув на большие и сильные полуобнаженные ягодицы,