Олино Лето. Часть 2: Самая красивая женщина

и та заурчала, выдувая воздух. А я испугалась, что она включила отопление. Вот так состоялось моё первое знакомство с напольным кондиционером.

— Сейчас будет... ммм... холодней, — Марьяна распрямилась, повернулась и направилась ко мне.

Боже мой, я не могла оторвать своего сального, озабоченного взгляда от её фигуры. Изящная шея. Спортивные плечи, красивые, упруго торчащие в стороны и вверх смуглые груди, большие шоколадного цвета соски. Плавные линии живота, с пирсингом в пупке. Наконец, за пределом воли и морали, я с благоговейным вожделением рассмотрела иссиня-черные завитушки волосиков «интимчика» с вертикальной складкой темных половых губ под прозрачной кружевной тканью нижнего белья.

Меня словно кипятком обдало, а в ушах, висках и внутри живота горячо запульсировало. Я вдруг подумала, что могу кончить просто вот так, стоя, и глядя на то, как обнаженная Богиня Сирии шаг за шагом приближается ко мне.

— Оля, что случается с тобой? — Марьяна с озабоченным видом подошла и положила мне ладонь на лоб. — Девочка! Ты горишь!

— Нет... — я тряхнула головой и перед глазами всё поплыло.

— Ты перегралась! — Марьяна продолжала касаться моего лба, щёк и шеи.

— «Еще как!!!» — подумала я, но смолчала, желая, чтобы эти прикосновения никогда не закончились. Украдкой посмотрела на её грудь, внезапно удивившись росчеркам алой помады вокруг сосков. «Людмила?».

— Подожди! — богиня снова присела, теперь уже у моих ног, и раскрыла нижнюю полку комода. Там оказался холодильник. Я снова была удивлена морозильником в гостиной. Это был мини-бар. Звякнув бутылочным стеклом, она вытащила лоток с кубиками льда, распрямилась и приложила к моим беснующимся вискам холод.

— Ох... Спасибо! — ответила я, глядя ей в лицо, которое было чуть выше моего и неожиданно отчаянно утонула в её бездонных черных глазах и только лёд не дал мне остаться там навсегда.

— Раздевайся... — Марьяна деловито убрала холодок в лоток. — Одну секунду... — она вышла из гостиной.

Я осталась стоять обалдевшей. Может она что-то не то имела в виду. Раздеваться, я конечно же не собиралась, хотя бы потому, что была без белья и отчаянно возбужденной.

Мой взгляд неожиданно упал на яркие, явно сделанные недавно, цветные фотографии приколотые булавками к песочным обоям за дверью. Так сразу и не заметишь.

На первой сверху, Марьяна и Людмила в цветных узких купальниках, бикини, как сейчас бы сказали, держались за руки и ловили вместе морское закатное солнце. Классика.

На второй, уже знакомый жилистый мужчина обнимал Марьяну сзади, та весело смеялась, прикрывая красивое тело руками. Купальника на ней не было. Наверное, фотографировала тётя. И последняя, третья, была прикрыта заколотым поверх тетрадным листочком в клетку с изящной арабской вязью написанной от руки ручкой и нарисованным сердечком в половину страницы. Прислушавшись к возне на кухне, я протянула руку и приподняла листок. Я не сразу осознала увиденное, а как поняла, сердце моё дало сбой, а глаза распахнулись шире.

В ярких лучах солнца, босыми ногами в лазурной пене стояла моя тётя, совершенно нагая. Волосы её спутались на ветру, падая