Фурия. Глава 3

языков. Но это лишь возбуждало охотницу.

Двигаясь плавно, как будто плывя по волнам, наемница добралась до штанов и согнулась пополам, прикрывая промежность рукой для надежности. Кое-как натянула узкие штаны, подобрала оружие и двинулась обратно в форт, вполне довольная жизнью... Ее смущало только то, что буквально через 500 метров штаны промокли насквозь от выделений, и каждый ее шаг оставлял влажный след на траве.

Ночных волков бы не приманить... Нет, они милые зверушки, но мне сначала надо избавиться от добычи... Не-е-ет!! Не избавляться! Она моя... моя прелесть!

К тому времени, как Фурия добралась до стен форта, ее уже основательно штормило. Каждый раз спазмы становились все чаще; каждую сотню метров теперь ей приходилось замирать и стискивать паховые мышцы изо всех сил, пережидая бурю. Инородные предметы давили и подпирали ее чувствительные местечки изнутри, каждый шаг отдавался наслаждением, каждый спазм — оргазмом. В паузах, пока девушка ждала, у ее ног скапливалась небольшая лужица смазки и выделений. Фурия чувствовала отчасти головокружение, отчасти эйфорию, отчасти боль — чудовищные эмоции захлестывали ее с головой, единственная мысль — дойти с грузом — билась в белокурой головке, и она упорно шла, теряя контроль и пуская кровавые слюни с прокушенных во время очередного приступа губ.

Ворота Луны она миновала легко: стража даже и не подумала задавать ей вопросы, предупрежденная комендантом. Ей даже показалось, будто бы один из солдат пошел с докладом — но пораженный мозг отказывался обдумывать что бы то ни было.

Чутье вело ее кратчайшим путем, покрытые амальгамовой глазурью глаза, скрытые тенями под солнезащитными очками, едва ли фиксировали происходящее, сосредоточившись на дороге под ногами, а левая рука обосновалась в штанах, судорожно закрывая пульсирующие отверстия. Периодически она прижималась к стенам городских зданий и их обломкам, съежившись и с невыносимо приятными муками отговаривая свое тело от преждевременных «родов». К счастью, никто из поздних прохожих так и не пристал к ней с вопросами или предложениями помощи.

Кое-как Шэдри сумела взять себя в руки и, войдя в таверну, подняться на второй этаж. В собственную комнату она уже вползала на карачках, беспощадно распираемая изнутри и откровенно безумная, скребя плечиками и лицом по полу, закрывая промежность обеими руками.

Нильс вскочил с койки, на которой поджидал «свою девушку» последние полтора часа, и с тревогой уставился на вползающее существо. В мгновение отойдя от шока, капитан рванулся к девушке, аккуратно перенес ее на кровать, измазавшись в липкой пахучей жидкости, и прикрыл дверь, не обращая внимания на широкий влажный след. Любому случайно прошедшему мимо следопыту первой пришла бы в голову идея, будто бы в комнату влез неизвестный науке слизень или улитка...

— Что случилось? Что делать? — задавал вопросы Самурай, попутно помогая девушке избавиться от одежды. Оказавшись, наконец, голой, любительница экстремальных ощущений свернулась во всем известную позу эмбриона, затыкая дырки пальцами и не давая добыче покинуть благоприятную среду.

— Бегом к ученым... скажи... три яйца тарантулы... живые... пусть забирают... — постанывая и кусая губы, с остановками