Белые ночи

В СССР секса не было. Возможно. Но ведь как-то советские граждане умудрялись появляться не свет. Скорее всего, секс был. Но не для всех. Для меня, по крайней мере, его точно не существовало. К 23-м годам у меня еще не было близости с женщиной. Девушки не видели во мне сексуального партнера и непонятно почему. Ростом я вполне удался, не худой, не толстый и на лицо вроде ничего. Очевидно потому, что я был немного стеснительным и не знал, о чем с девушками разговаривать. Короче, время шло, а я никак не становился мужчиной.

Правда, как и большинство мальчишек, свой репродуктивный аппарат я давно пустил в эксплуатацию. Я занимался онанизмом уже 10 лет, мечтая о настоящем сексе и фантазируя, как это будет красиво. Прекрасная блондинка с пышным бюстом и осиной талией обовьет нежными руками мою шею, мы с ней сольемся в долгом поцелуе, а я буду медленно расстегивать на ней блузку, касаться ладонями упругой груди... Она расстегнет мне брюки, а я на ней юбку... Потом мы будем голые лежать на шелковых простынях, на необъятном ложе, я накрою ее своим телом, и мы сольемся в порыве страсти в одно единое целое... От таких фантазий я бурно кончал

Это случилось в конце июня 1983 года. Мне захотелось съездить в Ленинград, посмотреть белые ночи. Ехать решил один, без друзей. Я бы с удовольствием поехал с подругой, но у меня ее не было. Жить я намеревался в гостинице, однако бабушка на всякий дала мне адрес своей закадычной школьной подруги, тети Полины (моя бабушка сама из Ленинграда).

Я сунул листок с адресом в карман в уверенности, что он мне не пригодится. Но мест в гостиницах не оказалось: не я один хотел посмотреть белые ночи, поэтому пришлось звонить тете Полине.

— Что же ты сразу не приехал ко мне? — пробасила тетя Полина в трубку, правда, не очень обрадованно. — Конечно же, я дам тебе приют!

Чтобы не являться с пустыми руками, я купил по дороге коробку конфет и бутылку шампанского. Тетя Полина жила на Васильевском острове и занимала две смежные комнаты в большой коммунальной квартире. Одна из комнат была просто громадна, а вторая совсем крохотная, видимо ее отгородили когда-то, чтобы сделать детскую, а теперь там была спальня тети Полины. Муж ее погиб на войне, дети разъехались, теперь она проживала одна. Хотя, в данный момент была не одна — к ней (опять же на белые ночи) прикатила племянница из Горького, женщина двадцати семи лет, полноватая брюнетка и далеко не красавица. Она была не замужем и, похоже, из тех, кого обычно называют «синий чулок».

Явился я уже поздним вечером. Конфеты тетя Полина убрала в буфет, а шампанское поставила на стол. Она собрала нехитрый ужин, мы выпили за знакомство и засиделись за столом, ведя светскую беседу. Племянницу тети Полины звали Варвара. Она по профессии искусствовед и много знала о памятниках Ленинграда,