Заветная Мечта. Глава Первая

Даня видел, что мама постепенно начинает приходить в себя, а значит, скоро счастье этих моментов закончится. Потому он старался насладиться картиной, словно страдающий от жажды человек, жадно допивающий последний глоток воды. Он хотел запомнить этот образ в деталях: как аккуратные пальчики ног и стопы прижались друг к другу, образую небольшую лодочку. Как длинные спортивные ноги расходятся в стороны, а потом вздымаются бёдрами вверх, формируя треугольную форму, словно пирамида. Как завораживающим совершенством их венчает упругая, широкая попа, способная ослепить любого идеалом линий. И как пленительным откровением предстают перед глазами два самых заветных прохода, устроившиеся в устье между ягодиц.

Даня хотел бы раствориться в этом моменте своей жизни. Навсегда остаться здесь, на пике неземного наслаждения, но это было невозможно. Сначала неловко, словно учась этому вновь, мама приподнялась на руках, отчего её попа опустилась вниз, а бёдра прижались к голени. И этот вид был так же шикарен, как предыдущий, особенно когда любимая слегка прогнула спину и потянулась, разминая её. Визуально это действие увеличило попу едва ли не вдвоё. Налитая, упругая, сочная, словно спелый плод, она уходила тугой окружностью вверх и двумя мясистыми валиками примыкала к спине.

Юноша вспомнил, как делал вид, что не может нащупать среднюю ягодичную мышцы и внутренне усмехнулся.

Чуть выше расположились две небольших, но глубоких впадинки, а от них вдоль позвоночника, образуя между собой глубокую ложбину, тянулись совершенные столбики поясницы. Впрочем, назвать спину мамы излишне мускулистой было нельзя, хотя она и была тренированной.

Даниил понимал, что ему следует уйти, ведь каждый момент он рисковал быть обнаруженным, но преодолеть себя и оторваться от этого вида оказалось чрезвычайно сложно. Лишь когда мама поднялась с пола и принялась сосредоточенно оглядываться по сторонам в поисках ускользнувшего куда-то мыла, юноша собрал всю свою волю и, так же тихо как появился здесь, отступил назад, всё ещё видя перед глазами подаренные ему провидением образы.

Устремляясь прочь и минуя проход, ведущий в зал, он вдруг понял, что естество всё так же продолжает колыхаться в боевой готовности, хотя он и довёл себя буквально только что. Но оккупировавшие разум фантазии распаляли желание с каждым мгновением. Потому вернувшись в мужскую душевую, он снова доставил себе удовольствие, на этот раз нестеснённый необходимостью скрывать своё присутствие. После этого юноша быстро помылся и начал собираться домой.

Воспоминания о том вечере стали навязчивой фантазией и отодвинули на задний план все прочие видения, которые являлись к Даниле раньше. Жизнь парня разделилась на до и после. В мире «до» остался неуверенный в себе, грезивших о несбыточном подросток; мир «после» принадлежал мужчине, который твёрдо решил добиться желаемого. Несколько последующих недель он перебирал в голове возможные варианты, при помощи которых смог бы достичь своей цели и неизменно отметал их, посчитав недостаточно надёжными, или слишком трудновыполнимыми. В конце концов, юноша остановился на одном. Том, который казался ему наиболее подходящим.

Не сказать, чтобы в институте у него были