какие-то хорошие друзья, но приятелей вполне хватало. Время от времени они собирались шумными компаниями у кого-то дома, веселились, выпивали, резвились со своими девушками. Иногда на подобные тусовки приглашали и Даню, но он неизменно отказывался, не желая появляться в кругу молодых парочек гордым одиночкой. Однажды он совершил подобную глупость — пошёл с приятелями и подругами в какой-то клуб, а потом отправился вместе с этой компанией домой к одной из девушек. Всё закончилось грустно. Половину ночи он сидел на кухне и изучал вид за окном, в то время как из-за прикрытых дверей комнат доносились характерные звуки вечеринки, перешедшей в фазу постельных мистерий.
И ладно, если бы всё это обернулось совместной оргией, ведь тогда Данила, вероятно, не остался бы в стороне от развлечения. Но на деле вышло иначе. Не то чтобы он хотел принимать участие в чём-то подобном, но сидеть с бутылкой пива и слушать, как развлекаются все вокруг, оказалось просто невыносимо. Когда один из его приятелей, порозовевший и довольным, вынырнул из комнаты, ставшей пристанищем его утех, и направился в туалет, юноша перехватил его и попросил закрыть за ним входную дверь. Он ушёл не прощаясь.
Но именно этот опыт в конечном итоге стал основой плана.
Придумав его и утвердив на внутреннем совещании в голове, Даня приступил к реализации своего замысла.
Первое, что нужно было изменить — настроение, в котором его видела мама. Это требовало определённого лицедейства, но юноша отыскал в глубине себя все печальные и негативные переживания о каких только смог вспомнить и, возвращаясь домой, каждый раз перебирал их в голове, пытаясь настроиться на нужный лад. Не прошло и недели, как его любимая обратила внимание на странное изменение в своём ребёнке и попыталась выяснить, что случилось — он лишь отнекивался.
Вторая часть предполагала разрушить тот образ, что до сих пор царил в разуме женщины его мечты. Образ маленького невинного сынишки, столь хорошо служивший для подростковых шалостей, но никак не подходивший для реализации задуманного. Теперь ему нужно было создать неуверенную, но уже думающую о сексе версию себя и Даниил принялся за дело. Сначала аккуратно, а потом всё настойчивее, он начал оставлять для мамы намёки на свои новые интересы. То и дело на его стене в социальной сети появлялись репосты фотографии обнажённых девушек. В комнате на видном месте обосновался рулон туалетной бумаги, обрывки которой с засохшими и слегка пожелтевшими следами стали регулярным содержимым мусорного ведра. В конце концов, он даже перестал сильно сдерживать себя во время утех перед сном и умышленно позволял стонам срываться с губ, зная, что мама должна была их слышать.
Развитие образа потребовало времени. Но в какой-то момент Данила заметил, что взгляд любимой уже перестал быть наивно-умилённым, приобретая черты внимательного и изучающего. Без сомнения она ощутила перемену и теперь пыталась понять, что ей делать дальше. Позже она начала избегать близкого физического контакта, а привычная домашняя одежда сменилась на более строгую и