Настоящий спартанец

бы особого труда убедить «настоящего спартанца» подставить свой пацанячий задик еще раз, но «старший солдат» Паша жаждал разнообразия — и потому, глядя Петьке в глаза, он поспешил Петьку успокоить:

— Не бойся, Петя... мы же не звери какие, чтобы долбить тебя в попку без передыха. Ясное дело, что попке твоей нужна передышка, и потому делать сейчас анальный массаж мы, Петя, тебе не будем. Правильно, Толик, я говорю?

— Правильно, — Толик кивнул головой и, чуть двинув в Петькиных трусах свёрнутой в кулак ладонью, обнажил на Петькином члене головку; член у Петьки уже стоял, и Петька невольно пошевелил ногами от удовольствия — ладонь у солдата Толика была тёплая и мягкая.

— Видишь, Питюнчик, Толян подтверждает: в попку — ни-ни... будем считать, что попка твоя в заслуженном увольнении. Правильно, Толик?

— Правильно, Паша! — Толик, опять кивнув головой, едва заметно задвигал рукой, засунутой в Петькины трусики... это было приятно, и Петька невольно раздвинул ноги, чтобы руке солдата Толика было свободней.

— Значит, Петя, я что предлагаю? Я предлагаю массаж оральный... во-первых, совсем не больно, а во-вторых... ты, Петя, сосал когда-нибудь член?

— Нет, — честно признался Петька.

— А у тебя... у тебя пацаны сосали? — Нет, — честно признался Петька.

— Вот видишь! А можно попробовать... Но мы не насильники — не пидарасы. Мы — за свободный секс. И если ты сейчас не захочешь, никто тебя, Петя, неволить не будет... это — моё тебе слово, а я своё слово всегда держу. Говорю еще раз: мы, Петя, не пидары. Так что... решай сам, хочешь ты, Петя, попробовать в рот или в рот попробовать ты, Петя, не хочешь...

При этих словах солдата Паши солдат Толик задвигал рукой чуть-чуть быстрее, и Петьке сделалось совсем приятно...

— А это точно... точно не больно? — глядя поочередно то на «старшего солдата» Пашу, то на «младшего солдата» Толика, проговорил Петька, на всякий случай уточняя параметры предлагаемого солдатом Пашей орального массажа.

— Точно, Питюнчик, точно. Точней не бывает... — кивнул головой солдат Паша.

— Поклянись! — неожиданно проговорил Петька.

— Ну, клянусь... чем тебе поклясться? Хочешь, зуб вырву?

В Пашиных глазах заплясали весёлые чертики.

— Паша, не надо! Я ...докажу... докажу Питюнчику, что ты прав, — с трудом сдерживая смех, проговорил солдат Толик... и, оттянув резинку на Петькиных шортах, «младший солдат» Толик выпустил на свободу Петькиного «птенца»; залупившийся Петькин членик стоял, словно колышек... солдат Толик, неожиданно наклонившись над Петькиным животом, тронул губами обнаженную алую головку Петькиного члена и, скользя губами вдоль твёрдого валика, медленно вобрал Петькин член себе в рот... губы у «младшего солдата» Толика были влажные, мягкие... и, как показалось Петьке, необыкновенно горячие, — вобрав член полностью, до самого основания, солдат Толик потрогал член, находящийся у него во рту, языком — круговыми движениями поводил языком вокруг головки, и Петька от такого «необыкновенного массажа» невольно сжал попу...

Какое-то время солдат Толик сосал у Петьки член, — двигая головой, «младший солдат» Толик, скользил вдоль члена влажными горячими губами... шорты на Петьке были снова