Настоящий спартанец

Петька — как паровозы, сопели... солдат Паша, массируя ладонью Петькины булочки, то и дело касался пальцем туго стиснутого Петькиного кружочка — заднепроходного отверстия, трогал этот уже не девственный, познавший горячие проникновения входик, щекотал его... — и Петька, замирая от удовольствия, сжимал и без того крепко сжатое очечко, то и дело напрягая мышцы сфинктера... ох, до чего же всё это было классно!

Нередко можно слышать, как пацаны презрительно хихикают, употребляя словечки типа «вафлёр» и «хуесос»... а ещё — «педик», «пидор», «пидарас», причём всё эти словечки произносится с неизменным презрением, и даже — с подчеркнутым презрением... что здесь можно сказать? А ничего... в смысле: ничего нового. Все эти хлёсткие словечки в избытке употребляются либо теми, кто таким образом судорожно пытается скрыть от окружающих свой собственный однополый опыт — словесная шелуха в этом случае служит комуфляжем для людей, желающих внешне выглядеть «как все»; либо... либо — эти словечки то и дело срываются с языка у тех, кто в той или иной степени чувствует некое внутреннее беспокойство, связанное с собственными нереализованными импульсами... во всяком случае, просто так никто не будет мозолить язык — и все эти словечки, в изобилии придуманные загнанной в подполье и там томящейся неистребимой тягой к своему подобию, есть не что иное, как извращение природного инстинкта, — Петька, никогда таких слов не употреблявший, сосал член с удовольствием, даже — с наслаждением, и это было лучшим доказательством того, что в Петькином восприятии секса не были совершенно никакой извращённости...

Колеса вагона весело, неутомимо стучали... неожиданно солдат Паша, отрывая Петькин рот от своего члена, рывком отстранил Петьку от себя:

— Подожди, Питюнчик... дай передохнуть! Ох, как хорошо...

Петька, вытирая губы тыльной стороной ладони, посмотрел солдату Паше в глаза — «старший солдат» Паша смотрел на Петьку, улыбаясь, и глаза «старшего солдата» Паши искрились от удовольствия... Солдат Толик, прекратив сосать член у Петьки, разогнулся, точно так же вытирая губы.

— Сейчас, Питюн... я тебе в рот сейчас кончу — в рот спущу... чистый протеин, как говорит Толик... хочешь? Ты же сперму не пил никогда... правильно? А попробовать надо — это, Петюн, для мальчиков полезно... для настоящих мальчиков — для спартанцев. А ты, Петя... ты у нас — настоящий спартанец... у меня отсосёшь, и Толик... Толик может дать тебе в попу... хочешь? В попку попробовать Толика — хочешь?

Петька перевёл взгляд на Толика — глаза у «младшего солдата» Толика весело лучились, и Петька, улыбнувшись, кивнул головой: конечно, он, Петька, хотел попробовать с этими настоящими солдатами всё-всё...

— Вот и чудненько! — проговорил «старший солдат» Паша и, снова пригибая Петьку к себе — наклоняя его голову, направил в раскрывшийся Петькин рот свой блестящий от слюны член. — Давай, Питюнчик... соси!

Видимо, солдат Паша предшествующим сосанием был уже хорошо разогрет — долго массажировать губами член «старшего солдата» Паши «настоящему спартанцу» Петьке не пришлось... Паша сказал Петьке, чтобы Петька сосал член не весь, а только головку, и Петька, согнувшись раком — склонившись над «старшим солдатом» Пашей, старательно выполнял данную ему,