На её месте

и его парфюм рядом с раковиной. Всё здесь будто принадлежало ему самому, а не являлось частью интерьера бесхозной комнаты, за закрытыми дверьми которой воплощались в реальность все — даже самые безумные — фантазии.

Прохладный душ смывал испарину и усталость, но так же и ощущение его поцелуев, прикосновений, его неповторимый запах... Вода безжалостно уносила с собой все следы его пребывания со мной, очищая разум от наносной шелухи влечения, отрезвляя, возвращая в реальность. И вот уже всё кажется привычно-будничным, пусть и не совсем нормальным, и опыт, приобретённый в этих стенах, не кажется уже таким невероятным приключением. Это просто секс. И не стоит преувеличивать его значение.

Когда я вошёл обратно в комнату, он расслабленно курил, глядя в сине-белый, будто вечернее летнее небо, потолок, мягко выдыхая кольца ароматного сигаретного дыма, имеющего древесные ноты, и рискуя навлечь на нас холодный, отрезвляющий душ противопожарной системы — ведь курить в помещениях было строго запрещено. Я чувствовал себя усталым, но это была приятная усталость — спокойная, размеренная, удовлетворённая происшедшим, благодарная. Он не смотрел на меня — просто отдыхал, положив руку за голову. Любопытно, о чём он думал? Одеваясь, я медленно скользил по нему взглядом — по очертаниям бёдер под красным покрывалом, по открытому животу, груди, и выше — к его шее, губам... Я ведь даже так и не рассмотрел его толком, а теперь упивался этой возможностью, мне даже захотелось снова прикоснуться к ещё влажной, распаренной, тёплой коже пальцами, ладонью провести по груди, задев короткое тёмное пятно волос, чувствовать его, видеть его руками — как тогда, ещё с завязанными глазами... Так странно, но сегодня многое для меня впервые. Вздохнув, я начал собирать остаток своих вещей с пола — смятую рубашку, пиджак, брюки.

Я не решался подойти и коснуться напоследок его лишь потому, что точно не знал, какой будет его реакция. Возможно, он бы счёл это намёком на продолжение постижения мной азов гомосексуального секса, или просто улыбнулся бы мне своей гипнотической улыбкой, но что-то останаваливало меня. Возможно, мне не хотелось, чтобы это было только шапочное знакомство? Может, я уже хотел видеться с ним в менее обязующей обстановке?

— Как ты? — вдруг спросил он, обратив на меня взгляд.

Я неопределённо пожал плечами:

— Неплохо.

— Ничего не болит? — заботливый тон маньяка-насильника. Я отрицательно покачал головой, он самодовольно улыбнулся. — Тем лучше. Я рад, что тебе понравилось, я в тебе не ошибся.

Не ошибся... И как прикажете мне на это реагировать?

— Мне было... очень хорошо. — И, хотя эти слова были правдой, улыбнулся я натянуто, пытаясь скрыть мою неловкость. Всё-таки было невыносимо принять, что это произошло сегодня со мной. Поэтому разум предпочёл задвинуть размышления об этом на самую дальнюю полку.

— Всегда рад помочь. — Он встал с постели и — обнажённым — подошёл ко мне. Наклонившись, поцеловал — смесь табака и ванили с тонким, свежим запахом его духов. Я тревожился, что никак не смогу от него уйти, и сам прервал поцелуй. Он не придал этому