Королева сисек

принять ванну.

— Поможешь мне?..

— Конечно. Не утруждайте себя, госпожа, — Артур стал расстегивать Ксюше пальто.

— Ну что ты... я сама...

— Таковы правила. Позвольте ваше пальто... Теперь туфли... брюки...

— Эээ... Насколько ты собираешься меня раздевать?

— Конечно, полностью. Ведь вам предстоит принять ванну.

— Может, я сама разденусь?

— Так не принято. Не волнуйтесь, госпожа, ваш паж не позволит себе ничего лишнего. Мое дело — служить вам.

— Сколько тебе лет? — спросила Ксюша, отдаваясь мягким рукам Артура.

— Девятнадцать, госпожа.

— Ты давно работаешь здесь?

— Полгода, госпожа.

«И многих девушек ты раздел?» — хотела спросить Ксюша, но не спросила, потому что вдруг осталась в одном белье. (То есть это произошло не вдруг, но она осознала это только, когда увидела себя в зеркале напротив.)

Вкрадчивые пальцы Артура расстегнули ей лифчик. Тот скользнул прочь, высвобождая изобильное Ксюшино добро, уставшее от долгого дня тюрьмы...

— Вау! Позвольте выразить вам мое восхищение, госпожа, — сказал Артур, широкими глазами глядя туда, куда ему и полагалось глядеть. Его петушиный голос стал почти цыплячьим. — Я еще никогда не видел такого. Это просто полный атас! Ахуеть просто! Мы с вами однозначно победим!

Такая лексика вряд ли была предусмотрена уставом, но Ксюше от нее стало так приятно, что ее соски, сплющенные лифчиком, набухли и отвердели, будто их надули изнутри.

— Теперь позвольте...

Артур стащил с Ксюши трусы. Та смотрела, как околдованная, в зеркало, и видела там картинку из журнала «Максим»: сисястая гёрл с неописуемой прической, рядом фрачный мальчик, и вокруг — всякий гламурный хлам.

— Сожалею, госпожа, но мне придется побрить вам пизду, — сказал Артур. — Таковы правила. Сожалею, что мне...

— Как ты сказал? — вдруг развеселилась Ксюша.

— Сожалею, что мне...

— Да нет. Перед этим.

Артур поднял брови.

— Я просто никогда еще не слышала, чтобы это слово употребляли... эээ... в прямом смысле.

— Какое? А... Наш клуб — клуб откровенных людей, — с гордостью сказал Артур. — Здесь принято называть вещи своими именами.

— Значит, и «охуеть» тоже было по уставу? — задорно спросила Ксюша.

— Конечно. Мат — неотъемлемая часть русской сексуальной культуры.

— И не только сексуальной... Ну что, где тут у вас ванна?

Ксюша дерзко изогнулась, косясь на свое отражение. Привычное «Я» не сочеталось с тем, что показывало ей зеркало. Голая гёрл с фиалковой головой требовала совсем другой Ксюши.

— Идемте, я проведу вас. Вашу руку, госпожа...

Артур помог Ксюше забраться в огромную ванну, полную пены.

Пряный запах обжег Ксюшины нервы. Пена обволокла тело, которому сразу захотелось слиться с ней, как Русалочке.

— Оооу... — Ксюша томно вытянулась в ванне. Напряжение безумного дня испарялось из тела, как воздух из шарика.

— Госпожа Ксения желает, чтобы я остался и развлек ее беседой, или же мне покинуть ванну? — спросил Артур.

— Оооу... Желает, чтобы... остался и развлек...

— Как будет угодно госпоже. Вы уже знаете, как проходит конкурс?

— Ооох. .. Ну, жюри сидит и смотрит, у кого самая красивая грудь, да?

— Не совсем. Претендентки стоят за ширмой со специальной прорезью. Из нее видна только их грудь, все остальное