Настоящий спартанец

меня пороть — я не маленький!

И — порка не состоялась... то ли отец Петьке действительно поверил в Петькину угрозу, то ли в последнее время ему уже всё труднее было удерживать во время порки вырывающегося Петьку — бог весть! А только тётке Полине, чутко прислушивавшейся из-за забора, ничего не обломилось... Петька коротко рассказал отцу, как он переночевал у бабули, не забыв упомянуть, что он полил грядки с огурцами, а во всём остальном информация для отца ничем не отличалась от той дезинформации, которую Петька выдал милицейской тётеньке... и — жизнь у Петьки покатила дальше.

Через неделю уехала Лерка, и Петька в последний день снизошел до разговора с ней. Впрочем, разговор был своеобразный. Лерка, например, хотела Петьке рассказать, как она была на концерте популярного попсового певца, удочеренного некогда популярной певицей, но Петька слушать не стал, пренебрежительно скривив губы:

— Фи!

А когда Лерка сказала, что он, Петька, с тётей Лидой и папой может тоже приехать к ним в Москву — в гости, Петька искренне удивился:

— Что я там не видел?

— Как — что? — не менее искренне удивилась Лерка Петькиной дремучести. — Это же Москва... все хотят побывать в Москве!

— Я — не все! — хмыкнул Петька... снизойдя до разговора с «набитой дурой», Петька всячески подчеркивал своё если не превосходство над «дурой», то, во всяком случае, своё непоколебимое право иметь собственные суждения, и — нужно отдать Петьке должное — у него это получалось неплохо, — Лерке так и не удалось покичиться, что она приехала из Москвы, в которой «все хотят побывать».

Еще через два дня у тётки Полины оказалась забитой ржавыми гвоздями дверь в туалет, и пришедшая с рынка тётка Полина вынуждена была опорожнять мочевой пузырь под кустом смородины... и хотя подозрение опять падало на Петьку, пришедший вечером с рыбалки Петька сделал удивлённые глаза:

— А я здесь при чём?

И действительно, на рыбалку Петька с Мишкой ушли утром, когда тётка Полина была еще дома, а пришли — каждый со своей рыбой — вечером... ну, и при чём здесь они, если они весь день удили рыбу? Тем более что богомольная Дроздиха настучать ни на Петьку, ни на Мишку ничего не могла — она целый день ошивалась на церковном дворе в ожидании дешевых арбузов, которые должны были привезти не без содействия коммерсанта-батюшки для наиболее активных прихожан; стукачка Дроздиха была как раз из числа этих самых наиболее активных...

А ещё через два дня... еще через два дня, закрывшись в кабинке летнего душа, Петька и Мишка, оба голые, оба мокрые, прервав купание, «массировали» наперегонки свои членики, и Петька, сноровисто работая рукой, то и дело смотрел на Мишкин членик, думая: как бы сделать так, чтоб Мишка тоже стал «настоящим спартанцем»... Петька и Мишка были друзьями — настоящими друзьями, а настоящая дружба немыслима без эротики... хотя, нет, — бывает, конечно, у мальчишек дружба и без эротики, но тогда возникает вопрос другой — что вообще понимать под словом «дружба»... Про траханье в «военном вагоне» Петька