Что я сделал неправильно?

проверила автоответчик и знала, что я прилетел раньше. Ей было нетрудно сложить два и два, и она должна была быть очень обеспокоена тем, что я мог видеть или слышать. Думаю, как только она увидела мое лицо, она поняла, что все плохо, потому что она даже не пыталась весело сказать: «Добро пожаловать домой, дорогой» или что-то в этом роде. Она просто посмотрела на меня и сказала: «О, Марк, ты в порядке?» И я покачал головой и сказал что-то вроде: «Нет, вообще-то я не такой», и прошел мимо нее, игнорируя пиво и ее попытку обнять меня, прямо в спальню и запер дверь. Подумал, придет ли она за мной, но на время оставила меня одного. Я скинул туфли и лег на кровать, и, прежде чем я понял это, я плакал, рыдал, как ребенок, мой разум снова и снова повторял видения того дня. Я никак не мог остановиться. Я должен был плакал почти двадцать минут, может больше. В конце концов я просто заснул на час или около того.

Проснувшись, Марк принял душ и спустился вниз. Линн ждала с обедом на столе и выглядела еще более обеспокоенной, чем раньше.

— Я знал, что должен ей хоть что-то сказать, поэтому сказал: «Я видел тебя с ним сегодня днем ​». Она выглядела испуганной и начала говорить: «О, Марк, мне так жаль!» Я просто остановил ее и сказал: «Я не хочу об этом говорить». Я подошел к столу и подставил ей стул, а когда она села, я взял ее руку и сжал ее, просто чтобы сказать что-то вроде: «Я все еще здесь с тобой», и мы ели в полной тишине. Каждый раз, когда она пыталась поговорить об этом дне, я останавливал ее, просто смотрел и прикладывал палец к губам. Это был довольно странный ужин, десять минут просто есть, не говоря ни слова. В конце концов она спросила: «Как же все прошло в Милуоки?» И я понял, что она понимает, что я просто не могу говорить с ней о том, что видел на заднем дворе. Поэтому я рассказал ей о своей поездке и о том, как продвигается проект — приятный безопасный разговор о другом.

— А потом я вошел в гостиную, плюхнулся на диван и включил телевизор. Понятия не имею, что было, но это не имело большого значения. Линн принесла нам кофе, и она осторожно села рядом со мной, опасаясь, очевидно, что я её оттолкну ее. Но я этого не сделал, а просто обнял ее, она вздохнула и положила голову мне на плечо, и мы просидели там пару часов, смотря глупый телевизор, вообще не разговаривая. Когда мы легли спать, было то же самое. Мы прижались друг к другу, как всегда. Линн начала целовать меня и скользить рукой вниз по моей груди к моему члену, как она иногда делает, когда хочет секса, однако, я