Что я сделал неправильно?

просто отодвинул её руку и покачал головой. Она с тревогой посмотрела мне в глаза, но мне удалось ей улыбнуться, после чего она перевернулась и снова вошла в меня, и, как ни странно, мы заснули. Я боялся, что больше никогда не усну, но через несколько минут меня не было.

По мере того, как Марк продолжал свой рассказ, я все больше и больше поражался тому, насколько силен его инстинкт отрицания. Мне казалось очевидным и, вероятно, было очевидно для всех, что следующим шагом должен был стать долгий разговор между ним и Линн — обсуждение их чувств по поводу того, что произошло, и попытка понять, как двигаться дальше. Но он сопротивлялся всем попыткам Линн завязать такой разговор и вел себя так, будто все, чего он хотел, — это «вернуться к нормальной жизни». На следующий день после своего возвращения Марк делал все возможное, чтобы вести себя так, как будто ничего не произошло. Он был весел и ласков, что должно было быть огромным облегчением для Линн, но он отклонял все ее упоминания о событиях предыдущего дня. Похоже, через пару дней она поняла, что «притвориться, что этого никогда не было» — это то, что он хотел сделать, и согласилась с ним. Беда, в том, что ничего не получилось. И место, где уловка явно не сработало, была постель. Марк и Линн ранее забронировали столик на следующие выходные в маленькой гостинице в городке на берегу озера примерно в часе езды к северу от Чикаго. Они уже несколько раз бывали там в романтических поездках и всегда прекрасно проводили время. Они гуляли по озеру, загорали у бассейна и много занимались любовью. Марк сказал мне, что в предыдущие выходные они занимались сексом вплотную, может быть, шесть или более раз за 48 часов. Но на этот раз все пошло не по плану. Когда Линн подошла к Марку в постели в первую ночь, он сначала сопротивлялся, но затем все же отреагировал на ее любовную игру. Однако всего через несколько секунд Марк потерял эрекцию.

— Я понимал, что происходит, но я ни черта не мог с этим поделать. Мы лежали в миссионерской позе, и мой разум был заполнен образами Линн и того парня на нашем заднем дворе, тем КАК это происходило. Все, что я мог подумать, было: «Она так любит всех своих мужчин? Со сколькими парнями она занимается любовью? Вхожу ли я хотя бы в первую десятку?». Я знал, что это глупо и нелепо, я ощущал, что Линн любит и лелеет меня, но это не имело никакого значения. Мой член совсем опал. Линн сильно взволновалась, потому что со мной этого буквально никогда не случалось раньше, но я не хотел об этом говорить. Не говоря ни слова, я соскользнул вниз и начал ласкать её языком. Картинки, что роились в моей голове не давали мне насладиться процессом, столь любимым мною. Возможно, и