Ох уж эти змеи

в одном месте и обрела форму длинной чёрной змеи.

— Ох, Гайяр, ты здесь. Что произошло? Мне привиделся такой кошмар, словно ты меня обвил своими кольцами и так сжал, что я...

— Умерлла-а?

— Да... это...

Девушка впервые с того момента как проснулась более внимательно посмотрела на свою змею. Сердце её забилось, а дыхание, как и полагается при страхе, стало частым и коротким.

— Гайяр? Это что же, было взаправду?

Босые ноги делают два шага назад и лопатки касаются стены. Хрустальная вода идёт рябью, а жёсткая чешуя шуршит по крупному кварцевому песку. Женские пальцы хватаются за влажный камень за спиной, но его не отделить от породы. Судорожный всхлип и чёрная змея медленно обвивает своего человека. Почти интимно и властно сжимает тонкое девичье тело в своих объятьях. Кончик раздвоенного языка дрожит возле уха, касается шеи, ключиц.

— Я-я ллюблю-ю тебя-я Али-иссия.

— Гайяр! Ты!

Змеиная пасть агрессивно раскрывается в ответ на дёрганья и протест. Девушка замирает, кончики её губ подрагивают, глаза блестят от слёз. Пасть медленно закрывается, блестящий язык слизывает солёные капли.

— Не плачччь...

Треугольная голова змеи трётся о щёку мелко дрожащей девушки, опускается к уху.

— Я-я хочу-у тебя-я съе-есссть. Я-я ххочу-у тобой-й обллада-атть.

— Гайяр...

— Жжа-аль, шшто я-я не ччелове-ек...

Змея подымает голову и на миг прислоняется самый краешком морды к сжатым женским губам.

— Жшша-аль...

Чёрные кольца слабеют, разматываются и девушка обессиленно падает на песок, закрывает лицо руками и плачет. Тьма вокруг неё колышется размытыми контурами и то и дело укрывает худенькие плечи, словно пытаясь согреть или утешить.

— Ты-ы таба-альт Али-иссия... Таба-альты не жшиву-ут ччелове-еччессской жши-исснью. Онни пренадлежжшат тьме.

— Нет!

Крик удаётся звонким и тут же подхватывается эхом, но скоро замирает среди влажного камня. Темнота шевелится, но змея продолжает существовать в образе тени и дыма.

— Длля вссехх люте-ей в зса-амке ты умерлла-а. Твое-е телло вынессло ссюда, но ты-ы не ссмлжешшь выбратсся. Ты в пллену.

— Прекрати! Гайяр, прекрати, слышишь?!

Девушка рыдает, умоляет, кричит.

— Зачем тебе всё это?! Что за ерунда?! Ты — любишь меня?!

Плотно сжатые кулачки впиваются в мокрый песок, а крик снова разносится по сводам.

— А я тебя ненавижу!!

Темнота отстраняется, словно обжёгшись, уползает от содрогающейся в рыданиях жертвы.

— Неннавидишшь... мення-я?

— Да!!

— Ттак неприя-ятнно.

Змея собирается у кромки воды, укладывает всё своё тело на песок. Треугольная голова покачивается, блестящие глаза смотрят с укором и непониманием.

— Нно ты-ы всссегдда-а ллюбилла мення-я...

— Пока ты не стал таким! Пока не начала пугать и кусать и... издеваться!

— Изссдеваттсся... Зсначччит вотт какк тты вссё ви-идишшь...

Девушка решительно вытирает слёзы и снова стучит кулаком по земле.

— Отпусти меня! Гайяр! Ты должен меня слушаться!

Взгляд карих глаз теряет уверенность и начинает метаться по светло-серым песчинкам.

— Наверное... Я... Я ведь...

— Ктто-о?

Шипение раздаётся рядом и в лицо веет холодом и влагой. Слова застревают в горле, а по телу бегут мурашки. Но, она собирается с духом и упрямо, а точнее, из последних сил, произносит то, чего никогда не хотела признавать