Скелет в шкафу

уже домывала каждого из нас. Все были голые, но никого это не удивляло. Тогда все было просто, если кто-то из детей позволял себе что-то такое, пошутить или сделать что-нибудь пакостное, отец мог запросто отвесить подзатыльника, поэтому мы вели себя спокойно.

— Поначалу в первые месяцы войны мы также ходили в свою баню и мать нас парила и скребла мочалом. С приходом зимы обнаружилось, что баня в каждом хозяйстве роскошь — требовалось много дров, а на их заготовку нужны были и время и силы. Поэтому всей деревней обустроили общественную баню, которую сообща готовили и все вместе посещали. Никто уже не стеснялся и все мылись вместе, и женщины, и девки, и пацаны. Трусов в деревне отродясь не было, а сорочки женские стали редкостью и их берегли, впрочем, как и любую другую одежду.

— Бабы наши в баньке то и рассмотрели у кого из пацанов что есть меж ног. Невыносимые нагрузки, голод, лишения, но жизнь не остановилась и все уже как-то свыклись со своей долей и верили в скорое окончание войны. Мы были малыми, а вот бабам приходилось тягостно, природа требовала своего. Вот и начали они любиться с пацанами. Сначала это было потихоньку, но через короткое время уже все всё знали, но делали вид, что ничего не происходит. И действительно никто не делал из этого чего-то ужасного, все понимали, что такая необходимость образовалась. Пацаны кочевали от одной хозяйки к другой. Бабы даже сами меж собой договаривались кто в какую очередь. — Для моих лет хозяйство у меня было уже нормальное, он был стоячим в ладонь длиною и достаточно толстый. Моя тетка Катерина сразу меня приметила. Она была младше матери лет на семь. Как-то раз она пошепталась с мамкой и та сказала отправляться к тетке, помочь. Все произошло просто и без церемоний. Катерина уложила своих малых детей спать на печи, а мы с ней разделись и легли на кровати.

— Вова, у тебя уже было? — спросила она.

— Нет ещё, — ответил я.

— Тогда я сама все сделаю, — сказала тетка.

— Она помяла моего петушка и он встал как стрела. Дальше Катерина раздвинула ноги направила меня куда надо. Я попал во что-то теплое очень нежное. Катерина подсказала что делать, и я стал двигаться в ней. Было и приятно и как-то неудобно. Позже стало хорошо получаться, и Катерина стала тяжело дышать. Она сама руководила мной, а у меня были какие-то странные ощущения. В общем, ей было хорошо, а мне не очень понравилось. Мы пыхтели довольно долго, но кончить я тогда не смог. Я просто тогда ещё не знал как это, яйца мои тогда ведь были пустые. Так я ходил к Катерине два-три раза в неделю. Я уже сам стал испытывать удовольствие, это были очень яркие и приятные ощущения, но малафьи ещё не было, да и волос там у меня тоже не было. Но