Виктор — И ты сможешь это все устроить?
— Мы можем все — произнес Цербер — Только какова цена моей будет услуги человек по имени Виктор, ты знаешь? Устроит ли она тебя?
— Я приму любую цену за хорошую мне помощь — произнес Церберу
Виктор — Я от такой жизни, готов уже на все, на любые сделки.
— Я думаю, ты знаешь цену человек по имени Виктор — ответил ему Цербер —
Цена такой сделки, душа твоя. И я вправе поменять сам условия договора, если пожелаю, как исполнитель просящего. Ты только вправе согласовать со мной сделку и заключить на определенный срок договор.
— Кровью? — спросил, уточняя Виктор.
— Зачем же так — произнес ему Цербер — Можно обойтись и без этого. Просто договор и все. На десять лет. По истечению определенного по договору срока твоя душа будет моей, и перейдет со мной в Ад. Тебе не страшно Виктор — добавил к своему разъяснению демон Цербер.
— Нет — уверенно и смело произнес Виктор — скорее думая о сексе с этой умопомрачительной чернобровой и черноглазой брюнеткой красоткой, чем о том, что просит.
Она подошла к нему почти в упор, чуть ли не касаясь его той своей четвертого размера в убийственном декольте полной женской грудью. Она смотрела, гипнотизируя Виктора красотой своих черных демонических горящих изнутри пламенем Ада глаз.
— Десять лет Виктор и ты будешь жариться в самом Аду — демон пристально и злорадно скривив хищную ухмылку на красивых алых женских губах — Я предупреждаю этот контракт не исправить потом.
— Черт с ним — произнес Виктор — Я так сам хочу, и будь что будет.
— Очень смело человек — произнес демон — Я просто потрясен тобой. Либо это смелый поступок, либо безрассудный совершенно, но все равно потрясающе, и я восхищен с каким азартом и размахом ты человек принимаешь такие роковые решения. И так — произнес Цербер, уставившись черными своими прожигающими Виктора женскими глазами — Что тебе нужно?
— Мне все надоело — произнес Виктор — Я хочу все изменить в своей жизни.
— Что-то не так, что-то тебя не устраивает человек? — спросил его Цербер.
— Все не устраивает — ответил Виктор Церберу — Это не жизнь, а какое-то
рабство. Беспросветное чудовищное рабство, когда работаешь за гроши и на,
кого-то, порой даже не знаешь на кого. Но прозябаешь в бедности и
одиноким человеком, без семьи и детей. Ну чем не рабство.
— Верно — произнес, переступая с ноги на ногу красивыми женскими на высоких каблуках шпильках черных лакированных туфлей ночной демон. И раскачивая кокетливо перед Виктором почти голыми полными голенями и икрами и овалами широких бедер в глубоких чуть ли не до самой талии вырезах вечернего своего черного платья, произнес Цербер — Просто вы все здесь рабы. Давно Его рабы — он поднял перст красивой женской полуголой в черной длинной до локтя перчатке и кольцах и перстнях с золотым тонким браслетом на запястье руки в ночное небо. Рабы его веры и религии. Вы все в его тюрьме и тюрьме своих предрассудков и выдуманных иллюзий. Такими, вы