Венера в униформе. Глава 2: И тайное стало явным

спесь и хамское ко мне отношение, должен признаться, что не будь её одаренности, она бы не заимела новую униформу для старшеклассниц раньше времени, и я бы не имел такой великолепной и совершенно неожиданной возможности примерить её на себя. Завязывая галстук, я стремлюсь, чтобы узел был затянут как можно туже — это очень возбуждает. Будто я подвешен за горло, и мои ноги бессильно сучат в воздухе, а веревка зажата в кулаке неистовой Домины. Однако тут очень важно не переусердствовать, иначе узел превратиться в уродливую буклю и воротничок блузки из-за этого будет отвратительно топорщиться. Терпеть этого не могу. По горло сыт этими неряхами из женского корпуса.

По сравнению с Эрикой все эти недоделанные соблазнительницы рода мужского просто неуклюжие коровы, ни черта не смыслящие в стиле. Я педантично осматриваю получившийся узел, стараясь насколько возможно приблизиться к тому идеалу, который повязывает на своей изящной шейке моя безупречная сестрёнка. Удовлетворённо хмыкаю, полностью довольный результатом. Узел вышел строгим, плотно затянутым, но в то же время достаточно широким, именно таким как носит Эрика. Пиджак с рядом золотых пуговиц плотно облегает мою фигуру. Благодаря природной стройности он мне ничуть не жмет, словно сшит на меня, а не на мою более удачливую сестрицу. Натянув белоснежные гольфы и обувшись в черные лакированные туфельки, я принялся разглядывать себя в зеркале, разглаживая складки. Мой член пульсировал, искушая меня поскорее покончить с напряжением, но я изо всех сил сдерживал себя. Столь скорая развязка оставляет после себя больше неудовлетворенности, чем наслаждения. Томление, которое испытываешь, не позволяя себе кончить приносит удовольствие стократ выше. И только когда сил терпеть пульсирующую боль в рвущейся от напряжения головке больше нет, и ты, действуя почти бессознательно, спускаешь свое семя, ты испытываешь почти божественный экстаз. Проверено опытным путем. Мной и святой Анжелой Блаженной. Так что можете поверить, если не мне, то уж Учителю Церкви точно, что поддаваться искушению слишком рано — самый страшный грех на пути наслаждений. Оставьте это несдержанному в своих желаниях плебсу. Пусть себе буравят своих тупеньких женушек хоть до посинения, выше обезьяньих кривляний в постели им всё равно вовек не суждено подняться. Поэтому я, игнорируя мощные позывы запустить руку в трусики и избавить пенис от пытки, ложусь на кровать сестры и начинаю гладить своё тело, погружаясь в свои порочные фантазии.

Где я превращаюсь в смазливую ученицу, и где меня вновь и вновь мучает строгая учительница. Я стою перед ней потупив взгляд и лепечу мольбы о прощении. Она мерно похлопывает указкой по ладони и взглядом полным сладострастия скользит по мой точёной фигурке, по едва оформившимся грудками скрытым под пиджаком. Затем резко сметает всё со своего стола и приказывает мне лечь на него животом вниз, так, чтобы моя жаждущая наказания попка, после того, как учительница задирает на мне юбку, была полностью доступна для истязаний. Она говорит мне о том, какая я грязная, дрянная