Девятое марта

и она сменила бег на шаг, тяжелый, как у Железного Дровосека, потом застыла посреди какого-то двора, а потом и села прямо на асфальт, вздрагивая от рыданий, отдававших искрами в глаза.

Не быть. Не быть...

Где-то в косметичке была бритва. Чик по венам — и истечь на тротуар, излиться в никуда, стать частью Матери-Тьмы... Без страданий, без боли...

1.

— Так. Все хорошо?

Чьи-то руки взяли ее за плечи.

Бритва выпала, дзенькнув в темноте. Лора, уставшая уже от плача, взвыла вдвое громче.

— Не, это риторический вопрос, конечно. Я понимаю, что все плохо. Но сидеть на земле все равно не надо.

— Гэээеее!..

— Давай-давай...

Руки ухватили ее под микитки и водрузили на расползающиеся ноги.

— Вот! Другое дело. Как минимум, стоять ты можешь, хоть и с посторонней помощью.

Лора с размаху рухнула на неизвестную грудь, ткнувшись носом в свитер. Он пах хвойным дезиком.

— Ну! Нельзя же быть такой доверчивой. Я, конечно, поглажу тебя по головке, — рука в самом деле принялась гладить ее, и довольно-таки нежно, — но откуда ты знаешь: вдруг я маньяк? Злодей-бармалей? А?

Лора молчала. Рука продолжала гладить ее, и этого было достаточно.

— Так. Стоять ты можешь, хоть и с посторонней помощью. А идти? Постороннюю помощь я тебе обеспечу, но не в этом суть. Если ты не сможешь идти, мне придется тебе нести. А это уже не посторонняя помощь, а каторжный труд, понимаешь?

Лора против желания фыркнула.

— Что-что? Не слышу.

— Не хочу домооой, — вдруг разревелась она в третий присест. — Не хочууу... Пустая... квартира... никого дома... предки в Таиланд... на пятый день только...

— Так. Пустая квартира, и в ней вместо предков — Бабай. Лохматый такой, кусачий. Или Серенький Волчок. Все верно?

Лора снова фыркнула, хоть и старалась реветь.

— Ну что ж. Тогда я могу пригласить тебя к себе домой. Идет?

— А... ааа... — Лора впервые подняла взгляд. Свитер переходил в стриженую голову.

— Ничего тебе обещать не могу.

Лора смотрела голове в глаза.

— Ты хотела спросить: а как же так, домой к незнакомому мужчине, да еще и ночью, а? Вот я и говорю тебе: ничего обещать не могу. Как будет, так и будет. Но это твой выбор. Ни к чему не принуждаю.

— А если пойду, вы что, типа... — хрипло заговорила Лора, не узнав своего голоса.

—... Типа разведу тебя на секс? Не исключено. Сама посуди: ты уже заплакала мне весь свитер, а я глажу тебя по голове. И это только за две минуты. Что же будет дальше?

Лора застыла.

— Ладно-ладно. Считай, пошутил. «Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие» — знаешь такой анекдот? Пойдем. Расскажешь мне, кто тебя обидел. Пойдем...

Он повел Лору к ближайшему подъезду, и та покорно засеменила за ним, повиснув на его руке.

2.

—... А знаешь, когда глаза у тебя не такие красно-черно-перемазюканные, как у панды, больной конъюнктивитом... то тогда ты очень даже ничего.

— Не, я страшная. Я урод, — отвечала Лера, делая трагическое лицо.

— Не страдай фигней. В твоем возрасте не