Кармен и Мария

с пальцев волосики матери и сунула ногу обратно в кроссовку, продолжая слушать трёп отца.

Мария вернулась лишь под конец ужина, когда отец уже уходил спать, а Кармен допивала чай. Муж поцеловал жену в щёку и ушёл в спальню. Мария принялась мыть тарелки, упрямо не замечая дочь. Кармен встала и обняла мать сзади за талию. Её руки легли на мягкий животик под передником.

— Жду тебя через пол часика, мамочка.

— Кармен, не...

Но дочь уже убежала, напоследок пощупав попу матери. Мария сокрушённо бросила тарелку в мойку и заскулила от досады.

Через пол часа мать не явилась. Кармен стала всерьез злиться и уже собиралась выйти из комнаты, но не дошла до порога. В дверь постучались. Кармен улыбнулась и любезно впустила мать.

На полу лежал матрас, горела лампа. Мария уставилась на это, приготовленное дочерью ложе, и с ужасом представила, что её ждёт.

— Располагайся мама.

Кармен упала на матрас, глядя на мать снизу-вверх. Мария нерешительно опустилась на край матраса.

— Чем займемся сегодня, мамочка?

Мария молчала, глядя на свои ноги. Кармен задумчиво смотрела на мать.

— Мама, ты знаешь, что такое трибадизм?

— Нет, — ответила Мария. — Но явно что-то не хорошее.

— Ну это как посмотреть. Сейчас я тебе покажу. Но сначала разденься.

— Опять?

— Всегда.

Сокрушённо выдохнув, Мария принялась расстёгивать своё платье. Кармен получала садистское удовольствие глядя на краснеющую от стыда мать. Дочь помогла матери избавиться от платья, стянув его с её плеч. Трусиков на матери не было, лужайка черных волос вульгарно покрывала обнажённый низ женщины. А вот белый лифчик тяжело стягивал грудь. Кармен недовольно покрутила головой:

— Мама, лифчик тебе тоже больше не к чему. Зачем прятать такую прекрасную грудь?

— Что ты со мной делаешь, дочь? Хочешь, чтобы я совсем перестала носить нижнее бельё?

— Именно так. И никаких возражений!

Кармен потянулась к матери и расстегнула застёжка бюстгальтера. Тяжелые массивные груди колыхнулись, освободившись от «сбруи». Кармен сначала долго смотрела на большую грудь матери, а затем нежно потрогала её. Помяла, взвесила. Кармен нравился процесс неторопливости. Мария смотрела в сторону, сгорая от стыда и унижения. Кармен покрутила её крупные соски, слегка потянула на себя несколько раз, имитируя доение.

— Вставай мама.

Кармен потянула обнажённую мать вверх и подвела к высокому зеркалу, встроенному в шкаф. Дочь стала позади матери, обнимая её за талию.

— Посмотри на своё тело мама. Ну же, не отворачивайся. Не стыдись. У тебя ведь прекрасное зрелое тело.

Кармен разглядывала мать в зеркало и шептала на ухо:

— Взгляни на эти тяжелые груди с крупными сосками, всё ещё держащие форму; мягкий пухлый животик, внизу которого темнеет густая лужайка лобковых волос; широкие овальные бёдра, которые наверняка свели бы с ума любого мужчину. Ты прекрасна мама, очень горячая сексапильная сеньора из глубинки. Тебя ещё трахать и трахать.

— Перестань говорить это...

Мария стыдливо отвернулась, но дочь вернула её голову на место:

— Нет, ты смотри! Неужели я не права? Мы видим одно и то же, мама? Скажи мне.

—