Отпуск. День двадцать первый. Отъезд домой

одну ее ногу. Лиза, в свою очередь, была лишена возможности видеть происходящее. Но от этого только чувствительнее воспринимала любые прикосновения, напряглась всем телом. Ее руки послушно лежали вдоль тела, не мешая мужчине и собственной дочери использовать ее в качестве подставки для ног. После того, как она почувствовала, что на ее открытом для любых манипуляций теле, стоят сразу четыре ноги, ее сексуальное желание только увеличилось. Она попыталась все же довести себя до оргазма рукой, потянувшись к клитору, но Геннадий одернул ее:

— Руки на место! Если хочешь кончить, так и скажи!

— Я очень хочу кончить! — После некоторой паузы произнесла она.

— Меня не волнует, что ты хочешь! — Геннадий давал ей понять, что хочет услышать от нее совсем другое.

— Пожалуйста... Дайте мне кончить! — Взмолилась она, елозя ягодицами по жесткой поверхности ковра.

— Кончай, кто же тебе не дает. Только вот помогать я тебе не собираюсь и вставать я тебе запрещаю! Прикасаться к себе, как ты поняла, тебе тоже запрещено!

Мужчина оставлял для женщины только один вариант достижения заветной цели и прямо подводил диалог именно к этой фразе. Лиза сомневалась около полуминуты. Сомневалась, перейти ли все разумные границы, или все же постараться сохранить хоть что-то светлое в отношениях с дочерью. Подумав и поняв, что она и так пала так низко, что обрести свое прежнее положение уже не представляется возможным, она все же решилась:

— Катя... Пожалуйста... Помоги мне кончить...

Девушка была не глупа и понимала, что мужчина провоцировал Лизу именно на эти слова, но все же, родной голос матери, произнесший эту фразу, показался ей ошеломительным. Она вопросительно посмотрела на мужчину, не понимая как себя вести. Он торжествовал и не скрывал этого:

— Сядь перед ней на пол, раздвинь ноги и запихни ей в дырку руку по самое запястье! — Его голос прозвучал не менее шокирующе. Мужчина даже сам засомневался, не переборщил ли он со своими извращенными играми. Но к удивлению его самого, Катя тут же опустилась на корточки и раздвинула напряженные ноги матери.

Глазам девушки предстала ее промежность, мокрая от ее же соков от лобка до анального отверстия. Из приоткрытой от нетерпения дырочки тут же показалась очередная капля смазки призывая Катю поторопиться. Она развела ноги Лизы максимально широко, насколько позволял проход между сидениями и для удобства села на попу, сложив ноги по-турецки.

Девушка несмело поднесла руку к припухшим половым губам матери и осторожно провела пальчиками, вдоль щелки. Лежащая на спине женщина вздрогнула и застонала. Катя как будто впервые познавала чужое тело, но сейчас эта нерешительность была понятна. Ей требовался последний шаг, что-то такое, что спровоцирует ее на это необычное проникновение. Геннадий сам уже исходил в нетерпении от организованного им самим шоу. От этой необычной картинки его член уже стоял колом, оттопыривая ткань льняных брюк. Он прекрасно понимал чувства девушки и решил помочь ей. Не придумав ничего лучше, он еще сильнее надавил на лицо