Наказание Сисястика

даже не кричала, просто выла по-звериному и тряслась в полиоргазме. При каждой фрикции яйца лупили о пиздёнку, о вывороченные мокрые губки, словно Сисястик целовала мои яйца своей пиздой в благодарность за каждый толчок. Тугая волна наслаждения томительно, словно рождающийся взрыв поднималась из паха мне в голову, член разбухал, разбухал, разбухал... Вдруг Сисястик с пола посмотрела на меня, и столько пронзительной беспомощности, сломленности, покорности было в её взгляде, в бессильно приоткрытых мятых губах, в тонкой обнажённой шейке, что меня накрыло. Завыв, я воткнулся в неё на всю глубину и затрясся, чувствуя, как, пульсируя, облегчается мой член. Голова закружилась, я качнулся назад, и обратное движение ствола и головки члена через узкое кольцо сисястиковой жопки вызвало вторую волну оргазма. Схватив член в руку, я выстрелил густой белой струёй ей в промежность, на открытую жопкину дыру, на вывороченные половые губки, и со стоном облегчения повалился на кожаный диван. Сисястик осталась на полу в той же позе — щекой в луже, жопой кверху. По телу её пробегали волны дрожи, лицо, обращенное ко мне, транслировало только опустошённость, из жопки вытекала сперма и неторопливо стекала по щели между усталыми мясистыми губами пизды.

— Залетишь, — сказал я.

Так же отстранённо Сисястик завела всё ещё скованные руки себе между ляжек и стала доставать из себя сперму. Первую порцию она попыталась вытереть о волосы, но ничего не получилось — они были мокрыми. Тупо посмотрев на измазанные ладони, на нити спермы, провисшие между разведёнными пальцами, она вздохнула и тщательно облизала руки. Дальше пошло быстрее. Удовлетворённый и расслабленный, я с благостной улыбкой наблюдал, как красивая девушка подтирается и кушает мою сперму, вытекающую из её собственной жопы. Что может быть трогательней? Какая признательность может выглядеть ярче?

Почистившись, Сисястик долгим взглядом уставилась на мой сникающий натруженный пенис. На головке выступили последние капельки семени. Девушка скользнула ко мне, положила голову мне на бёдра и, как вялую сосиску, взяла в рот мой член. Я гладил её по исхлёстанным пылающим щекам и любовно смотрел на измазанную спермой прядь волос, лежащую на скуле, словно жемчужная нить, чувствуя при этом, как ловкими движениями языка она вылизывает изнанку моей крайней плоти.

— Виктория Степановна, с завтрашнего дня — вы мой зам по учебной работе. Методика ваша понятна и очень эффективна.

Сисястик вытаращилась на меня, даже на секунду член сосать перестала, а потом и вовсе вытолкала его языком изо рта:

— Это же враки всё! — воскликнула она. — Это же пацаны выдумывают!

— Да мне пофиг. Либо ты это делаешь, и оно работает, либо они об этом мечтают, и это будет работать. Ты, главное, отчитываться передо мной не забывай. Каждую пятницу, после работы, форма одежды — сексуальная.

— Слушаюсь, Павел Павлович, — она села передо мной на пяточки, сложив скованные руки меж сомкнутых коленей, и склонила голову в японской позе покорности.

— Да, спецоборудование — ну, там, анальные шарики, втулки, прищепки — купишь сама.

— Сама?!

— Из гигиенических соображений.