Остров

продолжал:

— Жаль, что сейчас некого клеймить, а то бы я тебе показал. Эти девки так смешно дрожат, когда стоят в очереди, что со смеха умереть можно. А как они воют, когда им ставят клеймо! Да, жаль.

От этих слов я содрогнулась. Хассан расценил это на свой лад.

— Ты, я вижу, замерзла, рабыня, — сказал он, — Тогда пошли обратно. Я же обещал тебя напоить чаем. Посидим, поговорим. Может быть, предложишь что-нибудь интересное. Я, знаешь ли, люблю нестандартные решения.

Мы направились к выходу. Я шла, опустив голову. Хассан тоже не торопился. Он прекрасно понимал, в каком подавленном состоянии я пребывала. Скорее всего, он для этого и устроил эту адскую прогулку, чтобы сломать меня, подчинить своей воле, запугать. Ведь теперь при одном лишь упоминании о любом виденном эпизоде, со мной он мог сделать всё, что пожелает.

Вдруг Хассан резко остановился и резко развернул меня за плечи в сторону.

— Кстати, — сказал он, — Вон там еще одна твоя подружка! Пойдем, посмотрим.

На небольшой площадке, огороженной низким деревянным заборчиком была установлена конструкция, напоминавшая огромную букву «Х», на которой была распята обнаженная девушка. Руки и ноги её были прикреплены широкими кожаными браслетами к лучам этого своеобразного креста. Рот, как и у всех других рабынь, был закупорен шаровидной затычкой.

Девушка не шевелилась. Мне показалось, что она уже умерла. Но, когда мы подошли ближе, она открыла глаза и посмотрела на нас рассеянным взглядом.

— Узнаёшь? — рассмеявшись, спросил Хассан.

Конечно, я узнала её сразу. Это была моя маленькая защитница Аманда. Только теперь эта глупышка выглядела совсем по-другому. На худеньком теле девушки в нескольких местах были видны следы от плети, в соски маленьких, почти незаметных грудок были вставлены маленькие металлические кольца, соединенные между собой тонкой цепочкой, к которой была подвешена крглая гирька. Под её весом сосочки оттягивались вниз, причиняя бедной Аманде сильную боль. Но этот гад такой пыткой не ограничился. Я увидела еще одну гирьку, подвешенную к кольцу, вдетому в клитор девушки. — Как наши дела? — улыбаясь, спросид Хассан, подходя к своей жертве, — Молчишь?

Аманда не издала ни звука, только отвернулась. Тогда этот изверг слегка качнул сперва гирьку, весевшую на сосках, а потом и вторую, прикрепленную к клитору. Аманда молчала, но застонала я, словно сама почувствовала эту боль. Хассан удивленно посмотрел на меня и, недовольно хмыкнув, уволок меня из этого загона.

— Ты чего? — раздраженно спросил он.

— М-м! — только и смогла ответить я.

— Ладно! — буркнул Хассан, — Я сегодня же сниму её оттуда и посажу в строгую камеру. Ты довольна?

Не дожидаясь моей реакции, он дернул за поводок, и мы направились к бункеру, где располагались личные покои Хозяина этого ужасного комплекса и моего нового Господина. Ужасная экскурсия закончилась.

Разговор за чашкой чая

В маленькой уютной комнате было тепло и сухо. Мы сидели за небольшим круглым столом друг против друга. Хассан сдержал слово — вынул затычку из моего рта и снял шлем и накидку, но руки не освободил,