Ох, уж эти пироги! Или лёгкий флирт, укрепляющий семейные отношения.

за плечо, но он только что-то бормочет во сне и поворачивается на другой бок, к ней спиной.

— Ах, вот ты какой!... Я только о том и думала, как бы побыстрее вернуться к тебе, а ты вовсе и не ждёшь меня... Просыпайся, милый! Твоя хозяюшка уже рядом с тобою...

Ничего не помогает: ни укоры, ни поцелуи, ни ласковые поглаживания...

— Ну что с тобой делать? Утомился, видать...

А ведь и впрямь, сегодня ему пришлось прилично потрудиться... Интересно, сколько же раз?... Что делать? Давай вспоминать: сначала прелестная, хотя и несколько длительная (надо же показать ему, что он имеет дело с порядочной женщиной!) прелюдия с постепенной сдачей позиций; потом полная капитуляция, подписание акта о которой затягивалось уже его непомерными (так ей казалось в тот момент) требованиями, с двумя мучительными перерывами на дополнительные переговоры (оказывается, он «хотел сделать, лучше чтобы было») и последовавшей потом акробатикой; второе действие — после небольшого антракта, когда она настолько уже осмелела, что предоставила ему в помощь свои пальцы; а вслед за тем... фу-ты, надо же... на что только он меня подвигнул!... и третий акт с двумя переменами...

Глаза её между тем смыкаются, она впадает в дремоту, и ей снится, что каждая очередная перемена позиции сопровождается и переменой партнёра: сперва это был Родин, не забывавший в самый разгар попрекнуть её супружеской изменой, а потом и сам муж, не преминувший учинить ей допрос, где и у кого она этому научилась... От необходимости отвечать её избавил Леонид. Тряся её за плечи он кричит ей в ухо:

— Сашенька! Проснись! Опять телефон!

Словно очумелая, она раскрывает глаза и, поняв, наконец, в чём дело, с трудом заставляет себя встать и пойти в коридор к телефону.

— Саша? — услышала она в трубке голос Родина. — Всё к выпечке готово. Давай, спускайся к нам.

Мысленно чертыхаясь, она велит ему зажечь духовку, после чего возвращается в спальню и начинает одеваться.

— Вот такие пироги, получаются у нас, милый, и никуда от них не денешься, — словно оправдываясь, говорит она недоумённо взиравшему на её действия Леониду.

— Труба зовёт! — подхватывает он её иносказательный тон. — Жаль только, что не ...на те подвиги, что хотелось бы...

— Спать меньше надо, молодой человек! Приходит к нему среди ночи дама, а он дрыхнет без задних ног!

— Виноват, дорогая!... Но можно ли будет исправить это досадное упущение?

— Не знаю...

— Что так?

— То, что ты находишься у меня, не является тайной для Родиной, и наша с ней задача состоит в том, чтобы отмести все подозрения на этот счёт у её мужа, к несчастью повстречавшего тебя во дворе, когда ты шёл ко мне. Вот почему я не могла и не могу послать их к чёрту... Мне, разумеется, милее было бы остаться с тобой до утра, но...

— А что мне прикажешь делать? Не одеться ли мне тоже и уйти вместе с тобою?

— Наверно, нам так и следует поступить. Только побыстрее...