Горец

Дэрен почувствовал ее зажатость, — давай прервемся, просто полежим. Я сделал тебе больно?

Мария, неожиданно для него и себя самой, перекатилась на него и стала целовать все, до чего могла дотянуться: углубления между мышцами, грудь, живот. Нерастраченная нежность вскипела в ней, как водопад, и всю ее она хотела отдать Горцу.

Когда она нежно прикоснулась губами к его члену, он не смог сдержать стон и запустил руку в ее волосы. Мария думала, что ей будет противно, но гладкая солоноватая кожа была для нее как лакомство. Почему этот человек так непохож на других?

Горец нежно отстранил Марию от себя, притянул вверх и поцеловал.

— Спасибо, — сказал от в ответ на ее недоуменный взгляд, — но сначала ты.

Она не поняла, что он имеет в виду. Сначала она... что?

— Что мне сделать? — спросила она.

— Просто расслабься, — он потянул ее на себя, придерживая за бедра. Мария с удивлением поняла, что находится сверху. Разве так... можно?

На этот раз ощущения были другими. Она могла сама решать, когда замереть, когда впустить член глубже, еще глубже...

— Ооо, — прошептала она, — о, Боже!

Горец обхватил ее за ягодицы, с силой насаживая на себя. Мария склонилась к самой его груди, снова и снова целовала его шею, плечи, и что-то бессвязно бормотала. Вокруг был только он: терпкий аромат кожи, словно кора неизвестного дерева, большое горячее тело...

Дэрен поймал губами ее сосок и целовал, слегка покусывая, затем другой. По телу бежали молнии, а из головы, наконец, ушли все плохие мысли. Марии казалось, что она исцеляется от страшного недуга.

Когда он снова оказался сверху, она обхватила его спину руками.

— Мне нравится, как ты стонешь... ты такая горячая...

От его слов змейки в животе свернулись еще теснее, прижались друг к дружке и Марии стало страшно. Но не так, как всегда: ей показалось, что она стоит на краю обрыва и вот-вот сорвется.

Горец почувствовал ее смятение и стиснул зубы. Сейчас нельзя было менять темп, хотя ему очень хотелось сделать его бешеным. Но тогда он бы спугнул ее удовольствие. Он двигался так же, нежно целуя ее шею и грудь.

— А-а-а... — Мария непроизвольно вцепилась в его спину ногтями, и Дэрен перестал себя сдерживать, набирая темп и изо всех сил прижимая Марию к себе. Ее громкий сладостный стон подтолкнул его к собственной разрядке. Он крепко обнимал ее, и уже ни за что не смог бы ослабить хватку и думать, не больно ли ей. Огромные счастливые глаза были свидетельством того, что больно ей не было. Дэрен расправил скомканную простынь и накрыл Марию, а она тут же свернулась калачиком возле него. Горец опустил голову на подушку. Испытанное наслаждение перетекло в приятную расслабленность. Он бы сразу провалился в сон, если бы что-то не капнуло ему на руку. Он открыл глаза. Мария лежала и беззвучно плакала.

— Что такое? — спросил он, — тебе плохо?

— Нет.

— Больно?

— Н-нет, — Мария спрятала лицо у него на груди, — Госп... Дэрен, пожалуйста...