Юрины жопострадания

на месте расскажешь».

— И что, она тебе не дала бы ни в какую? — участливо спросил Мишаня, усаживая на диван перед телевизором.

— Откуда мне знать? — подивился я. — Может и дала бы, будь я настойчивей и напористей.

— Вы же вместе лежали на её постели, и ты немного руки распускал, выражаясь твоим языком, — удивлялся друг, — чего ж не взял?

— Она меня прогнала, — чуть не хлюпая носом, признался я, — мы сговорились встретится сегодня, но родители силой увезли её на дачу.

— Ну и ты поезжай на дачу, мне тебя учить? А ночью прокрадёшься к ней в спальню. Она побоится закричать и отдастся тебе нежно и тихо.

— Кабы знать где эта дача?

— Те не спросил?

— Не, — загрустил тупоголовый молодой человек.

«А, действительно, хрен ли бы было не спросить?», — думал я

— Ладно не грусти, — участливо сказал друг, — поехали ко мне на дачу.

— Зачем? — удивился не имевший приусадебного участка.

— Да там работы — кони не валялись, — стал объяснять друг. — Папусик с мамусиком в понедельник приедут, дадут мне втык, а вдвоём мы враз управимся. Ты же друг, поехали, а? Без тебя мне не справиться.

Я согласился, сбегал домой за сумкой и оставил своим записку. У Мишки была своя тачка. То ли Москвич, то ли Жигули, а может, Запорожец. Он резво гнал по просёлочной дороге, расписывая прелести курортной жизни на даче.

— Река там, — мечтательно закатывая глаза, рассказывал он, — вода тёплая, как парное молоко.

— Иня, что ли? — сказал я, фыркнув. — Пятьдесят метров шириной, река.

— И рыба, — не обращая внимания на не патриота своего края, продолжил водитель, — любишь рыбачить? — допытывался он.

— Нет, — признался я, — шашлыки люблю, малину, баню, а грибы и рыбалку — нет.

— Мы не пойдём, некогда нам по рыбалкам и грибам ходить, там просто заросли сорняков.

Сорняки я не любил, но кормить комаров своей кровушкой, предпочёл сорнякам. Долго ли коротко мы ехали, но вскоре стояли раком, в купальных плавках и дёргали треклятые сорняки. Похоже, Мишка впервые за всё лето решил посетить дачу. Но я не роптал, а со остервенением вырывал врагов овощного и ягодного народа. Малины там было, кстати, завались. В перекур мне пришлось тщательно объесть три куста. Глаза наши боялись, но ближе к часам четырём дня мы выдрали всю нечисть. Миша занялся мангалом, чтобы приготовить шашлыки, а я, вооружившись инструментом, пошёл чинить кран для воды.

— Напор хороший, — пояснил друг, — но вода еле-еле сикает. Полить, может, успеем, но надо же и для бани... Но ты Юрка не сделаешь, — усомнился он в моих сантехнических особенностях.

— Твоё дело шашлыки пожарить, и баньку истопить, а об остальном я позабочусь, — горделиво заявил сантехник всех времён и народов.

Мне пришлось истратить много сил, чтобы отвернуть пригоревший кран с помощью молотка, зубила и природной смекалки. К счастью, я был только в плавках, потому что напор был, действительно мощнейшим. Обескраненная труба хлестала на три метра водой, но предварительно эта вода облила меня с