Брак по-американски

скажешь, мисс Сьюзен Медуза Горгона де Кудряшка?  — Мне... мне надо подумать. — Ну, эт пожалуйста. Думай! Это тебе совсем не повредит. Иди вот сюда, — голый Грегори взял ее за ледяную руку и повел в соседнюю комнату, — вот сюда, вот в это кресло... располагайся — и думай, сколько влезет. Очень полезное занятие. Только перед этим дай мне свою кредитку — ту, на которой ты держишь награбленное. С пином и паролем.

Поколебавшись, Сью достала из сумочки кредитку и протянула Грегори. — Пин 1218, пароль «клофелин»... — И сумочку тоже. Давай-давай! Мало ли какая там дрянь у тебя... а мне трупы, сама понимаешь, ни к чему. Я не некрофил, как изволишь видеть. Вот так...

Оставив ее, он вернулся к себе. Поднял одежду, натянул на себя трусы, брюки... но тут же скинул их обратно.

Включив компьютер, голый Грегори развалился в кресле, откинулся на спинку — и крепко задумался.

Была одна деталь, которая упорно не вписывалась в картину.

Собственно, из-за нее он с самого начала знал, что не арестует Сьюзен. Грегори проработал в полиции пятнадцать лет и знал психологию вора, как свой собственный диван. Он знал, что вор может плакать от Моцарта, может преданно любить маму, жену и детей, может спасти жизнь полицейскому — и даже явиться с повинной.

Но никакой вор никогда не отдаст нищенке пятьсот баксов. Это невозможно, как зачатие через задницу.

Одно из двух: либо нищенка в доле, и ее появление возле «Хилтона» — спектакль, поставленный Сью специально для богатеньких клиентов, которых она там пасла... но нет, на это далеко не каждый клюнет.

Либо...

Войдя в личный кабинет Сью, Грегори перешел в историю транзакций, просмотрел первые же операции... и присвистнул.

Его догадка подтвердилась: в соседней комнате сидел самый необыкновенный преступник в его жизни.

Подойдя к двери, он услышал за ней приглушенные всхлипывания. «Похоже, девочка рыдает», подумал Грегори. В свете того, что он узнал о ней, это было совсем неприятно.

Потоптавшись перед дверью, он решительно открыл ее.

Раздался визг; в кресле взметнулось белое и розовое, пытаясь прикрыться от взгляда, вперенного в пунцовую Сью.

Грегори ожидал увидеть все что угодно, только не это: спустив штаны до колен и зажмурив глазки, Сью бешено мастурбировала, всхлипывая от наслаждения.

Он тут же опомнился:

— Так... Отставить тряпки! На четвереньки, Кудряшка, быстро!... Задницу кверху!... — Грегори подскочил к ней, быстро развернул ее, выгнул, не давая опомниться, — и вскоре обалдевшая Кудряшка покачивалась, стоя на коленях и упершись локтями в кресло, а Грегори мял и массировал ее голую задницу, распахнутую ему во всей красе, сверху донизу — от ануса до клитора, красного и пружинистого, как вишенка.

Он тискал ее за все подряд, не трогая главное, мучительно-кричащее, и говорил ей дикие непристойности, каких не говорил нигде и никому. Он не соображал, что говорит, но чувствовал, что хочется слышать и ощущать Кудряшке Сью, распахнувшей ему свою голую срамоту; она была прямо у него перед носом, и он видел, как из сердцевинки, обрамленной лиловыми лепестками, течет клейкий сок, стекая 

---

Потеря девственности, Эротическая сказка, Фантазии

---

Вернуться назад