Бремя любви

отчего ягодицы его, матово белеющие в лунном свете, тут же расходятся, широко разъезжаются в стороны, открывая доступ к сжатому очку, обрамлённому колечками влажных от пота черных волос... на коленях перемещаясь по матрасу, Андрей оказывается сзади Максима — аккурат против ждущего, нервно сокращающегося в своей готовности стиснутого входа, — член Андрея — тоже крупный, длинный и толстый, хищно залупившийся — несгибаемо вздёрнут вверх, и Андрей, одной рукой придерживая стоящего раком Макса за бедро, другой рукой направляет стояк обнаженной блестящей головкой в туго стиснутую, но вполне эластичную — при нажиме послушно податливую — дырочку, — Максим, выставив зад, стоит на коленях, готовый отдаться в очередной раз, и Андрею, приставившему смазанную вазелином головку члена к сжатым мышцам сфинктера, остаётся лишь нажать — надавить, в очередной раз проникая в обволакивающий, жаром опаляющий вход горячего тела, что Андрей, держа друга Макса за бёдра, тут же делает...

О, этот сладкий, обжигающе сладкий кайф — кайф проникновения! Головка, обильно смазанная вазелином, разжимая мышцы сфинктера, вскальзывает вовнутрь, и Андрей, на мгновение остановившись — содрогнувшись от наслаждения, тут же скользит твёрдым, как скалка, членом дальше... кайф! охуительный, ни с чем не сравнимый кайф! — член, скользящий впритирку, входит в обжигающую глубину Максова тела медленно, сантиметр за сантиметром, доставляя Андрею, невольно затаившему дыхание, хотя и привычное, но от этого не менее приятное — не менее сладостное — ощущение физического проникновения, — они, Андрюха и Макс, трахают друг друга уже без малого полтора года, и хотя они делают это не слишком часто, делают они это, тем не менее, достаточно регулярно — в среднем, если оглянуться назад, получится, что раз в две недели они, находя для этого место и время, перепихивались обязательно; иногда случалось это чаще, иногда — реже, но в среднем выходило где-то так... а впервые они сделали это, едва познакомившись после прибытия в часть, и произошло это — впервые случилось — спонтанно, легко, а потому — совершенно естественно: они оба прибыли в часть из разных учебок, где за полгода получили сугубо военные специальности, но отнюдь не звания, и однажды, оказавшись в суточном наряде по кухне, они оба были оставлены на ночь в столовой — в качестве неизвестно кого, но таков был устоявшийся порядок; строго говоря, суточный наряд по кухне, состоящий из дюжины человек во главе с сержантом, вообще не должен был на ночь уходить в казарму, а должен был в полном составе оставаться в столовой на всю ночь, но правило это в силу каких-то причин систематически не соблюдалось, и наряд, перемыв после ужина посуду, вычистив котлы и почистив картошку, уходил спать в казарму, а в столовой на ночь оставалось два-три человека из «молодых», чтоб, во-первых, рано утром открыть дверь приходящим поварам и, если будет нужно, в чём-то им по мелочи помочь, а во-вторых, чтоб в самой столовой в течение ночи был вообще хотя бы кто-то, поскольку иные дежурные по части, обойдя с проверкой посты, иной раз, движимые служебным рвением, ломились среди