Восточная западня. Часть 2

выйду из грязной каморки, забытая своим престарелым покровителем. Они много чего ещё хрипели, всаживая в меня бугристые члены.

Благодарность рабыни.

С болевшими от слез глазами, иногда я принималась молиться, наивно, по-своему обращаясь ко всем богам, которых знала. Охрипнув от рыданий и обессилев, поняв, что небо мне не поможет, я шептала в полубреду имя старика, интуитивно признав в нем единственного спасителя. Временами приходя в себя, я колотила в двери каморки и громко призывала его, прося прощения и обещая одуматься. В глубине души надеялась, что слова его отродья окажутся правдой и старик, завися от меня так же, как и я от него, вспомнит обо мне. Ярким солнечным утром в комнатку вошел Салман-ага, и я обняла его колени. Рыдая, слушала его упреки в собственном предательстве и неблагодарнос-ти...Ловила его руки и целовала их, прося простить меня и обещая послушание и преданность впредь. Просила забрать меня отсюда, твердя, что мечтаю вновь оказаться в его объятьях. Жёсткие руки смягчились, он положил их на мои волосы.

Уже вскоре в моих роскошных покоях меня отмывала милая Джейн, мягко упрекая в неблагоразумии. По её словам, я ничего не продумала заранее, поступив импульсивно и глупо. Так нельзя в чужой стране, где у женщин мало прав, а у беспаспортных иностранок их вовсе нет. Она заклинала впредь быть умной и хорошенько обдумывать свои шаги. Облачив в прозрачные одежды, уложив волосы, надушив и наложив макияж, служанка оставила меня ожидать своего благодетеля.

Смиренно на коленях у разобранной кровати я встретила хозяина, вошедшего со строгим лицом. Распахнув полы халата и обнажив висящее сморщенное достоинство, он велел вымыть ему ноги. Старательно тёрла я жесткие ступни и щиколотки старика, прижимаясь к его коленям грудью, обтянутой прозрачной тканью. Презрительно цедя фразы, он спросил о причине моего побега. Молодостью и глупостью объяснила я свой необдуманный поступок, а также отсутствием истинной веры. Вот если б я приняла его веру, то Б-г избавил бы меня от ненужных сомнений. Старик одобрительно посмотрел на меня, погладил по волосам и прибавил, что ему нравятся мои мысли. Если я твердо решила стать истинно верующей, то он готов помочь мне. Б-г прощает оступившихся и принимает их раскаяние. Как принимает сейчас он сам мои извинения, если они подлинные.

Широко расставив ноги, поглаживая висящий орган и сжимая мне плечо, старый лицемер всерьез рассуждал о религии, готовясь через минуту принять ласки неверной. Забыв, что религия запрещает наслаждаться прелюбодеянием, не ведущим к зачатию. Усмехнувшись про себя подобному парадоксу, я отодвинула таз с остывшей водой и поднесла к губам хозяйскую ступню. Облизав стопу, я поцеловала большой палец и, посасывая его, принялась поглаживать ногу всё выше и выше. Старик сладострастно откинулся на руках и уперся ногой мне в грудь. Пока я массировала его дряблые ляжки, скользя руками все выше, и сосала палец ноги, он придавливал мною грудь, стремясь ухватить сосок. Наконец упал на кровать, предоставив твердеющий член