Возвращение

постоянно выскальзывающий, похотник, хотя он был не малого размера. Жгут Колька скрутил на случай, если его собачка сорвётся с поводка. И если захочет опять его покусать — он треснет её по кусалу. Пока всё было гладко, собачка его часто дышала и языком лизала свои губы, тихо повизгивая. Член уже привыкший к трению о внутренние стенки влагалища твёрдо стоял, не обращая внимания на частые фрикции. Вот незнакомка опять закрутила головой и под гудок встречного поезда с криком кончала на Кольке, стараясь укусить свои плечи.

— Вот так — улыбался под низом Колька. Вскоре на своём лобке и мошонке он почувствовал сырость, выделяющую из расслабленной вульвы. Фрикции становились реже, все дольше, после оргазма, красивая сучка с ошейником задерживалась, сидя на яйцах с упершим членом в рога матки,. Скрестив свои ноги и прогнувшись в спине, она сжимала и разжимала вагину, начиная с головки и по всей длине члена — до самого корня. Правой рукой она ласкала не покусанный сосок своего властелина. Левой, легонько пощипывала мошонку. Кольке стало надоедать своё бездействие, и он посоветовал ей стать раком, вдоль нижних полок, став коленями на их края. Руками велел взяться за край стола и как можно ниже завести голову под стол. Поводок он взял в левую руку — правой, шлёпая по ягодкам, ввёл свой окаменевший член, в берлогу, замаскированную в волосяном мешке. Входивший в раж Колька, подёргивая повод, насаживал свою собачку на мраморный столбик. Через пару минут он уже бросил повод, сконцентрировавшись на головке, машинально обхватив талию, пробирался к соскам девки издававшей охи при каждом толчке члена с насадкой, которую он успел одеть, пока сучка принимала установленную Колькой позу. Насадка была изготовлена зэками и подарена на прощание для утех его Аньки. Хотя Колька не чувствовал прикосновения мутовки к матке он ощущал дрожь в теле партнёрши во время фрикций.

Вдруг его сучка сорвалась с краев столика, и ее шея повисла на ошейнике вовремя схватившего Колькой. Она дёргалась и хрипела от сдавившего горло ошейника и частых фрикцый. Проваливаясь преисподнею следом за ней Николай, выпустив повод и клитор.

Они сели — друг против друга каждый на свою полку, уставшие и довольные. Обнялись, И, прижавшись, друг к другу нагими телами с благодарностью целовали друг друга, как будто любились не один год. Он влек её на свою полку. Став на колени, она облизала его, как коровка облизывает только рождённого телёнка. Николай засыпал в блаженстве созданной его новой подругой. Проснулся, когда солнце светило во всю свою мощь.

Время подходило к обеду, и он ощущал дикий голод после бурной ночи. В купе он один. Дверь закрыта на замок и его удивило это. Сам он не закрывался, а снаружи мог закрыть только проводник своим ключом, если купе конечно свободное. Раздумывая, оделся и пошел умыться. Приведя себя в порядок, он вернулся в купе и, достав свой незадачливый обед, пошёл к проводникам за чаем. Подойдя