Романтика похоти. Т. 2 гл. 5 — моя тётя миссис Браунлоу, продолжение

со мной, начинает беседу по вопросам истории, которые я изучал. Наша беседа проходит довольно живо. Доктор оказывается человеком большой эрудиции и различных знаний и умеет придать интерес почти любому предмету. Часы летят, и мы прерываемся только раз, когда входит тётя, чтобы принять по привычке чашку чая, а это значит, что уже пять часов. Доктор довольно лестным для меня способом хвалит моё знание истории и уместность заданных мною вопросов, и я могу видеть, что сильно поднялся в его оценке. Перед обедом он предлагает совершить основательную прогулку, и очень заинтересовывает меня поучительной беседой во время неё. Наш обед я нахожу довольно приятным. В гостиной тётя, сама замечательно играющая на фортепьяно, очаровывает нас своим умением и вкусом. Доктор предлагает мне сыграть в шахматы. Он, конечно, далеко сильнее меня, но хвалит мой стиль, говоря, что со временем и по мере практики я должен стать великим. Мы удаляемся, как тут заведено, около половины одиннадцатого, доктор отводит меня в мою комнату и обещает привести утром тётю, чтобы посмотреть, беспокоит ли меня всё ещё эта болезненная твердость. Я тепло благодарю его, но насколько возможнее простодушно, чтобы он продолжал считать, что истинная сущность употребляемого лекарства мною не осознаётся.

Сплю я основательно и так долго, что пробуждаюсь только от ощущения ласкового прикосновения к моёму жёстко стоящему хую. Моя тётя осторожно приподняла все покрывала, и я лежу всецело выставленный для её взоров и прикосновений.

— Ах, моя дорогая тетя! Как любезно с вашей стороны придти такую рань, чтобы уменьшить это мучение.

Я протягиваю к ней свои руки. Она наклоняется, чтобы поцеловать меня. Я прижимаю её к своей груди. Наши губы встречаются, и наши языки зажигают вожделением наши тела.

Она падает рядом со мной, и через мгновение я оказываюсь на ней. Доктор хватает мой хуй и вводит его в восхитительную орбиту своей жены. Тетя просит меня:

— Если хотите облегчения, делайте так, как делали вчера.

Наши действия становятся быстрыми и разъяренными. Её ноги и руки нежно обвиваются вокруг меня. Её активная задница восхитительно извивается.

Доктор вводит сначала один, а затем и второй палец в мой зад и тем самым добавляет не мало ярости в огонь моей похоти, так что я истекаю в муке удовольствия настолько же быстро, насколько и пламенная похоть моей тёти приводит её к горячему и обильному метанию икры. Я падаю на её очаровательную грудь, задыхаясь от силы и ярости нашего совокупления, но как всегда при очень быстрой первой ебле, мой мужественный член мало потерял от своей первоначальной энергии, и всего лишь нескольких изящно восхитительных внутренних сдавливаний, произведённых тётей, оказывается достаточно, чтобы привести его в полную одеревенелость. Мы собираемся опять с возобновленным пылом погрузиться в самое бурное любовное волнение, но доктор настаивает на ином:

— Поменяйтесь-ка сначала местами! Мне также не мешало бы смягчить свою твёрдость.

Мы немедленно изменяем своё положение, и милая тётя, усевшись, словно на колу,