Старый лекарь. Сон про летнюю ночь. Часть 2.

камень с плоской горизонтальной поверхностью, находившийся у изголовья лежанки, и служивший ему, видимо, прикроватной тумбой. Помещение заполнилось специфическим желтоватым светом, но глазам, привыкшим уже к темноте, этого было достаточно, чтобы различать детали окружающих предметов.

Хозяин жилища отправился в другой угол, где располагалась большая русская печь. Он недолго повозился, чем-то погрохотал и вскоре вернулся к Софи. В одной руке он держал огромный кусок белого хлеба, отломанный от какого-то невероятных размеров каравая, в другой — глиняную толстостенную кружку объёмом не меньше литра, в которой было парное молоко. Овин положил хлеб на тот же камень, кружку с молоком поставил рядом. От запаха этих натур-продуктов у Софи закружилась голова и в буквальном смысле рекой потекли слюни. «Ого!!! Значит, ужин, всё-таки, будет?... Да и ещё и при свечах! Ммм... да он романтик!» — подумала Софи, а хозяин дома снова отлучился и вернулся с небольшой миской, в которой был мёд.

— Ева кушай... Устала... Кушай хлеб! Молоко полезно... Мёд вкусно! Дам ещё! — уговаривал он гостью.

— Спасибо Вам! Я и правда немного проголодалась! — согласилась Софи и жадно вгрызлась в ароматную хлебную мякоть, потом запила её молоком.

Вкус этой простой еды казался ей фантастическим! Она жевала, набив рот до отказа, как будто боялась, что у неё сейчас это отберут.

— Мёд кушай! Хлеб макай! Молоко пей! — настаивал заботливый хозяин.

— Фпасибо... — еле выговорила Софи с набитым ртом и принялась макать хлеб в мёд, готовясь снова откусить большущий кусок.

— Много кушай! Много пей! Овин Ева писю сосать... Пися течёт! Овин Ева попу ебать! Долго попу и писю ебать! Ева надо много сил!

От таких предсказаний Софи едва не поперхнулась, но виду не подала. Она продолжала быстро уплетать нехитрые угощения, запивая смоченный мёдом хлеб молоком из огромной кружки. Она так увлеклась, что, отпивая из кружки, пролила молоко, и несколько тёплых струек быстро потекли по груди меж бугорков её сисечек. Девушка ахнула от неожиданности и опустила взгляд, чтобы понять, насколько сильно облилась, и только сейчас поняла, что сидит она в позе лотоса, а подол платья собран у неё на животе чуть ниже рёбер. Мерцающий свет от фонарика на столе подчёркивал белизну её идеально голенького лобка и двух пухленьких губок, меж которых едва проглядывал маленький клитор. Софи на мгновение даже перестала жевать, думая, как себя повести, но потом подумала: «Ой, да пусть смотрит, он же просил! За такой ужин ничего не жалко!».

Подняв взгляд на Овина, чтобы оценить его реакцию, она застала его тоже жующим хлеб с молоком, которое он отхлёбывал из ещё бóльших размеров кружки. Усы все были в молоке, челюсти работали как жернова, а взгляд неестественно зелёных глаз, не отрываясь, сверлил её красивую писечку.

Когда хлеб был уже почти съеден, а молоко почти выпито, благодарная сытая гостья решила немного подыграть хозяину. Она засунула в рот последний кусочек горбушки с медком, сделала из кружки последний большой глоток вкусного молока, специально заставив