Живой экипаж. Часть 2

на «любовников», или высказать сомнение в целесообразности подобной прогулки.

Изабель покачала головой, и, не ответив ничего, снова встала под душ, смывая с лица сперму.

— Так что же? Ты согласна? — снова спросил он ее, когда она вышла из клубящегося пара, отжимая волосы прямо на толстый ковер.

Изабель стояла перед ним обнаженная. Капельки воды стекали по ее гладкой коже. Он подошел, приобнял ее за талию.

— Вообще-то ты моя этой ночью, и должна слушаться...

— Умерь свой пыл. Я твоя, уговор дороже денег. Но только в пределах этой спальни.

— Да ладно тебе! Пойдем, я хочу развлечься!

Его рука поглаживала ягодицы Изабель. Анри прильнул к ней губами, стараясь проникнуть в рот девушки языком. Она поддалась. Одновременно он приложил ладонь к ее промежности: внутри она все еще была скользкой. Зарычав, он повалил девушку на пол и раздвинул ей ноги.

— Просто не могу удержаться!..

— Ну хорошо, хорошо!

Анри замер.

— Я согласна. Пойдем, прогуляемся.

Он расплылся в широкой улыбке, но не остановился. Его член снова вошел в тело капитана Фие.

— Ах!

— Так-то лучше...

Изабель расслабилась, отдаваясь...

Они шли по шумной улице, залитой огнями стационарных и левитирующих баннеров, голограмм, светящейся одежды прохожих... Дневная жара, несмотря на закатившуюся звезду, никуда не делась, накрывая разномастных жителей и гостей Вайронхайда душным атмосферным одеялом. Лишь время от времени из распахивающихся дверей ночных заведений на них накатывался прохладный бриз работающих кондиционеров.

В этой части города, в его историческом центре, можно было еще угадать за надстройками и рекламами некий первоначальный, величественный облик, заданный его создателями. Вряд ли они могли предположить, что их прямые проспекты будут захламлены какими-то будками, сарайчиками, павильонами, брошенными и обитаемыми лачугами... И повсюду тянулись дорожки из запахов! Перебивая один другой, возвещая о приближении то к пирожковой, то к мусорной куче, то... Изабель даже представлять не хотела, что может означать порой тот или иной запах.

— Постой! — Изабель задержала Анри возле одной из витрин.

— Что?

— Я хочу зайти.

— Тату-салон? Ты решила сделать тату? Прямо сейчас?

— Да, а что в этом такого? Оставлю память о Большом Невольничьем.

Траншон смотрел на нее, недоумевая. Вряд ли многие в Галактике стали бы афишировать свой визит на Большой Невольничий Рынок, тем более если ты — девушка. Впрочем, Изабель была необычной девушкой, и такое напоминание, в ее случае, скорее будет вызывать уважение, нежели подозрение.

— Хорошо, давай зайдем.

Он распахнул полупрозрачную дверь, разрисованную снаружи причудливым граффити, приглашая спутницу войти.

Изабель долго выбирала рисунок, придирчиво листая демонстрационный альбом на настенном тачскрине. Мастер-татуировщик, напоминавший двухметровый ствол высохшего дерева, стоял в углу комнаты не шевелясь, словно был не хозяином заведения, а неудачным украшением. Анри же ерзал и проявлял заметное нетерпение, не решаясь, впрочем, торопить девушку.

— Это!

Она ткнула пальцем в эскиз. Ее глаза сверкнули, а на губах заиграла улыбка. Экран демонстрировал кандалы с разорванной цепью, нарисованные на запястье руки.

«Дерево» кивнуло всем стволом, покинув пост в углу.

— Только вот здесь... — Изабель показала на эскиз тату, — добавьте вот это!

Она